Демонология по Волкову. Падальщики

Правда, все оказалось не так плохо, как в первый раз. Алисе пришлось выбрать не настоящее платье, а лишь понравившуюся модель в каталоге. Точнее, несколько моделей, потому что опытная швея затем сама посмотрит, что из выбранного больше подойдет Алисе по фигуре.

– Она приедет завтра, – пояснила София. – За оставшиеся дни успеет сшить платье и тебе, и Аллочке. Той тоже сложно подобрать, худая, как щепка.

Алиса проглотила вопрос, можно ли было так сделать в первый раз. Подозревала, что ответ ей не понравится. Интересно, что поменялось в отношении Софии к ней? Почему она вдруг сменила гнев на милость? Из-за того, что Алиса помогла Леону? Или дело в звонке Рафа, который Алиса однажды заметила? Ведь именно тогда София впервые разговаривала с ней нормально. Нет, Алиса знала, что многие неустроенные в личной жизни женщины превращаются в тех еще стервозин, но отказывалась причислять Софию к ним. София казалась слишком трезвомыслящей для подобной зависимости от гормонов.

И все же Алиса не удержалась:

– Ты встречаешься с братом Леона?

София, в этот момент как раз поднимавшаяся с дивана вместе с журналом, где Алиса отметила понравившиеся ей модели, так и замерла в этой позе. Алиса думала, что она сейчас ответит что-то грубое, но та медленно выпрямилась и спросила довольно спокойно:

– Почему тебя это интересует?

Алиса пожала плечами.

– Просто так. Леон как-то дал понять, что его брат может добиться любую девушку, а потом я видела, как он писал тебе.

– Подглядывала в мой телефон?

– Нет, просто имя увидела. И ты после этого стала удивительно миролюбивой.

София хмыкнула, а потом удивила Алису еще сильнее.

– Не уверена, что смогу дать ему второй шанс. Хотя он всячески этого добивается.

Ты что, правда откровенничаешь со мной? Со мной?!

– Второй шанс?

– Леон правильно сказал: Раф может добиться любую девушку. Проблема в том, что он жаждет их добиваться раз в несколько месяцев. Как ты понимаешь, я долго такое терпеть не стала.

– Что изменилось сейчас?

– Не знаю. Не знаю, изменилось ли вообще что-то. Он утверждает, что да. А я боюсь поверить.

– Так пошли его подальше.

София промолчала. Сначала сложила аккуратной стопкой журналы на столе, поправила и без того ровно висящие в шкафу платья, а затем вдруг спросила:

– Ты когда-нибудь любила?

Алиса качнула головой.

– Вряд ли.

– А я любила. И люблю до сих пор, несмотря ни на что. Помню, как мне было хорошо с ним. Он классный. Умный, начитанный, веселый, сексуальный. С ним интересно как в постели и ресторане, так и в библиотеке и музее. И сейчас, когда он предлагает все это вернуть, я не могу сопротивляться. Знаю, что предаст, но удержаться и не поверить сложно. Волковы – они такие. Так что будь осторожна.

Алиса моргнула, чувствуя, как сердце пропустило удар. Зачем София сказала последнюю фразу? Неужели она, Алиса, как-то выдала себя? Да нет, не может быть. Она сама-то до конца не понимает, что именно испытывает к Леону. Откуда об этом знать Софии?

Или она имела в виду Рафа? Тогда назвала бы его имя, но она сказала «Волковы»…

Пока Алиса размышляла, София решила, что с откровениями стоит завязывать. Закрыла шкафы и вышла из гардеробной.

Леон снова позвал всех лишь вечером следующего дня. Все это время он не появлялся в столовой, чем вызвал искреннее волнение Тамары Ильиничны. Тем не менее отвлекать его едой она не рискнула.

Когда все снова собрались в его кабинете, выглядел Леон напряженным и даже будто взволнованным. Рукава черной рубашки были закатаны до локтей, волосы растрепаны, глаза и нос покраснели от пыли, выдавая, что он копался в самых дальних уголках своей библиотеки.

– Еще до упоминания Алисой кошмаров Никиты я думал об одной вещи, – начал он с места в карьер, будто они не делали перерыв в сутки, а расстались всего несколько минут назад.

Ты вообще заметил эти сутки?

– Что, если парни и девушка действительно не были знакомы… в реальности?

– А познакомились во сне? – первым догадался Влад.

Леон кивнул.

– Я встречал в некоторых книгах упоминания о людях, которые умеют ходить по чужим снам. Их называют Сноходцами. Чаще всего о них пишут в фантастических рассказах и используют таких персонажей в компьютерных играх, конечно, но я нашел несколько упоминаний и в своих книгах. Это очень, очень редкий дар. Сноходец может проникать в чужие сны, влиять через них на человека. Слова Алисы натолкнули меня на мысль: что, если все дело именно в Сноходце? Поэтому Никита и видел в кошмарах черного человека. Это был Сноходец.

– А почему ты не допускаешь мысли, что им мог быть кто-то из оставшихся парней или даже Василиса? – не понял Влад.

– Потому что он не стал бы убивать себя, – уверенно ответил Леон. – Зачем ему это? Более того, я перевел часть надписей из пентаграммы. Там говорится о пяти необходимых жертвах. Невинная девушка и такие же невинные парни. Девушку убивают вместе, а затем от слабого к сильному – друг друга. Самый сильный – и себя.

– Самым сильным был как раз Никита, – добавила Алиса.

– Возможно, именно через него Сноходец все и провернул.