Демонтаж коммунизма. Тридцать лет спустя

ПЯТЬ НЕСБЫВШИХСЯ НАДЕЖД ПОЛИТИЧЕСКИЕ И ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОЖИДАНИЯ «ЭПОХИ-1989»

Андрей Мельвиль (НИУ ВШЭ, Москва)

ВВЕДЕНИЕ

Драматические периоды в мировой истории, ломающие ее обычный ход и привычную логику, как хорошо известно, предполагают рождение радикально новых надежд и ожиданий. В их основе – не только вполне понятные и сильные эмоции, связанные со сломом традиционных политических, социальных, экономических и культурных укладов, но и распространенные в обществе, в различных его слоях, идеи и представления, которые в свою очередь и в конечном счете вытекают из определенного восприятия и понимания общих закономерностей и последовательности происходящих событий. «Эпоха-1989» в этом отношении дает нам ценный материал для размышлений, в том числе относительно динамики не всегда явно прослеживаемых теоретических компонентов массовых политических надежд и ожиданий.

Три с лишним десятилетия назад очень многие в разных странах мира, в том числе в ареале стагнирующего и разваливающегося «реального социализма», жили в трепетном ожидании пришествия и триумфа «третьей волны демократизации», по выражению Сэмюэла Хантингтона, а также яркой плеяды так называемых «транзитологов» (Гильермо О’Доннелла, Ларри Даймонда, Адама Пшеворского, Филиппа Шмиттера и мн. др.). Ждали неотвратимого распада автократий и прихода всеобщей и универсальной эры демократии, которую можно построить «здесь и сейчас», в любых условиях – была бы только политическая готовность элит-реформаторов. Верили, что выбор правильного «институционального дизайна» едва ли не решающий фактор успеха демократических реформ. В целом воспринимали логику глобального развития в своего рода «линейной перспективе» – как однозначно ведущую от авторитаризма к всеобщей демократии.

Конечно, реально «теория» была намного сложнее, в частности и Хантингтон, и его коллеги в принципе допускали разновекторные траектории мирового и национального политического развития, в том числе возможные, хотя и временные, волнообразные авторитарные «откаты». Рассматривались и куда более сложные варианты сочетания интересов и стратегий участников реформ, в том числе напряжения и конфликты между ними. Но в получивших распространение в те оптимистические времена популярных представлениях доминирующей все же оказалась «спрямленная» и упрощенная версия ожиданий – то, что позднее Томас Карозерс назвал «парадигмой транзита». И он был прав. Такой линейный – от авторитаризма к демократии – «транзит» явно не состоялся. Но что все это значит, какие последствия отсюда вытекают, какие уроки можно вынести на будущее?

Сегодня, в условиях едва ли не господствующих в публичном дискурсе и политической аналитике рассуждений о случившемся «кризисе демократии», «демократической рецессии», «исчерпанности либерализма», «консервативной волне» и «возврате авторитаризма» было бы важно трезво взглянуть на несбывшиеся политические и теоретические ожидания (как и иллюзии) тридцатилетней давности, в том числе чтобы понять возможные направления глобальных трендов современного развития и возникающие развилки. Это важно и потому, что выявившаяся несостоятельность многих оптимистических надежд «эпохи-1989» сейчас очень часто используется как чуть ли не «убийственный» аргумент против самой идеи демократизации. Более того, сама идея демократии зачастую представляется как ложная или незначимая цель для приоритетов современного развития, прежде всего основанных на достижении и удержании стабильности и обеспечении развития. Так ли это? Дают ли несбывшиеся надежды и уроки трех прошлых десятилетий основания для ее дискредитации или забвения?

Кстати, у нас, в России, юбилей 1989 года хоть и не стал общенародным событием, но явно не прошел незамеченным – по данным «Левада-Центра», 88% знают о том, что тогда произошло, и 70% оценивают происшедшее 30 лет назад позитивно35. Это очень важно, особенно в контексте современного неоконсервативного нарратива – доминирующего и у нас, и во многих других, в том числе посткоммунистических и постсоветских, странах. Приведенные выше данные «Левада-Центра» позволяют сделать важный вывод по поводу несбывшихся надежд «эпохи-1989» относительно демократии и демократизации: в массовых представлениях эти цели отнюдь не дискредитированы; скорее можно сказать, что в массовом сознании сформировалось более глубокое понимание сложности их достижения.

Далее я обозначу пять (на самом деле их гораздо больше, но эти, на мой взгляд, самые важные) политических и теоретических ожиданий (?), которые три десятилетия назад служили обоснованием распространенного тогда оптимизма и которые сегодня оказались, мягко говоря, под очень большим вопросом36.

1. «ДЕМОКРАТИЯ БЕЗ ПРЕДПОСЫЛОК»