Читаем Демонтаж коммунизма. Тридцать лет спустя полностью

На рисунке 3 приведены процентные распределения по ценностным классам жителей европейских стран, участвовавших в опросе 2018 года. Как видим, все рассматриваемые страны внутренне неоднородны, в каждой из них имеются представители всех пяти ценностных типов, и различаются они распределением населения между этими типами. Таким образом, ценности жителей любой европейской страны представляют собой не уникальную и гомогенную «национальную культуру», а комбинацию нескольких групп людей с различными ценностями. Этот вывод согласуется с результатами Фишера и Шварца, которые показали, что внутристрановой разброс ценностей существенно превышает межстрановой389. Итак, если смотреть на базовые ценности, то каждый индивид больше похож на представителей своего ценностного класса, живущих в других странах, нежели на своих соотечественников, относящихся к другим ценностным классам, и это обеспечивает некоторое сходство даже между самыми непохожими европейскими странами.



Рисунок 3. Распределения респондентов по ценностным классам в европейских странах (приведены процентные распределения людей по классам, данные 9-го раунда ESS, 2018 г.; страны упорядочены по доле класса ценностей Роста; распределение по классам сделано с помощью приближенных расчетов, за основу взята объединенная типология 2008–2012 гг.)


Если сравнивать доли отдельных ценностных классов, то наиболее заметны межстрановые различия в представленности класса ценностей Роста. Среди жителей Северной и Западной Европы намного больше представителей этого класса, чем среди жителей средиземноморских и постсоциалистических стран. Доли же других классов в средиземноморских и постсоциалистических странах соответственно выше, чем в Северной и Западной Европе.

Страновые доли ценностных классов были сопоставлены с валовым национальным доходом (ВНД) на душу населения – одним из ключевых параметров, характеризующих уровень социально-экономического развития и объем производимого страной богатства390. ВНД на душу населения положительно и сильно коррелирует с долей класса ценностей Роста: на данных 2018 года корреляция равна 0,74 и статистически значима (рисунок 4). Доли классов сильной и слабой социальной ориентации дают два отрицательных, но незначимых коэффициента (–0,37 и –0,30 соответственно), а доли двух индивидуалистических классов значимо и отрицательно коррелируют с ВНД на душу населения (–0,47 и –0,49). Это позволяет заключить, что объем производимого страной богатства – постоянный спутник класса ценностей Роста. Суммарная же доля всех остальных ценностных классов связана с богатством страны отрицательно, и поэтому чем беднее страна, тем меньше вероятность встретить в ней людей из класса ценностей Роста и тем более выражена в ней ценностная диагональ, противопоставляющая ценности социальной и индивидуалистической ориентации.


Рисунок 4. Доля класса ценностей Роста (в процентах) и уровень валового национального дохода (ВНД) на душу населения в европейских странах (данные 9-го раунда ESS, 2018 г.; распределение по классам сделано с помощью приближенных расчетов, за основу взята объединенная типология 2008–2012 гг.)


Как отмечалось выше, конфигурация ценностей в классе Роста не подчиняется принципу взаимного обмена – в отличие от того, что характерно для ценностей европейского большинства. Теперь мы видим, что подобная «необменная» конфигурация ценностей обнаруживается только в более экономически успешных странах. По-видимому, это связано с наличием в богатых странах большего объема общественных благ, распределяемых государственными и общественными фондами вне зависимости от личного вклада человека391.

Наряду со страновыми ресурсами фактором принадлежности к тому или иному ценностному классу являются индивидуальные, средовые и семейные ресурсы. В наших работах392 показано, что попаданию в класс Роста способствует более высокий уровень образования респондента и его проживание в более крупном городе, а также более высокое образование родителей респондента и их бóльшая укорененность в стране проживания (родители не были мигрантами). Таким образом, специфическое для представителей класса Роста сочетание сильной приверженности ценностям Заботы и Открытости формируется благодаря одновременному наличию у них ресурсов разного уровня.

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека журнала «Неприкосновенный запас»

Кочерга Витгенштейна. История десятиминутного спора между двумя великими философами
Кочерга Витгенштейна. История десятиминутного спора между двумя великими философами

Эта книга — увлекательная смесь философии, истории, биографии и детективного расследования. Речь в ней идет о самых разных вещах — это и ассимиляция евреев в Вене эпохи fin-de-siecle, и аберрации памяти под воздействием стресса, и живописное изображение Кембриджа, и яркие портреты эксцентричных преподавателей философии, в том числе Бертрана Рассела, игравшего среди них роль третейского судьи. Но в центре книги — судьбы двух философов-титанов, Людвига Витгенштейна и Карла Поппера, надменных, раздражительных и всегда готовых ринуться в бой.Дэвид Эдмондс и Джон Айдиноу — известные журналисты ВВС. Дэвид Эдмондс — режиссер-документалист, Джон Айдиноу — писатель, интервьюер и ведущий программ, тоже преимущественно документальных.

Джон Айдиноу , Дэвид Эдмондс

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Политэкономия соцреализма
Политэкономия соцреализма

Если до революции социализм был прежде всего экономическим проектом, а в революционной культуре – политическим, то в сталинизме он стал проектом сугубо репрезентационным. В новой книге известного исследователя сталинской культуры Евгения Добренко соцреализм рассматривается как важнейшая социально–политическая институция сталинизма – фабрика по производству «реального социализма». Сводя вместе советский исторический опыт и искусство, которое его «отражало в революционном развитии», обращаясь к романам и фильмам, поэмам и пьесам, живописи и фотографии, архитектуре и градостроительным проектам, почтовым маркам и школьным учебникам, организации московских парков и популярной географии сталинской эпохи, автор рассматривает репрезентационные стратегии сталинизма и показывает, как из социалистического реализма рождался «реальный социализм».

Евгений Александрович Добренко , Евгений Добренко

Культурология / История / Образование и наука

Похожие книги