Демоны

Я оглядываюсь на женщин, которые столпились вокруг Трии. Все они связаны, а вокруг потрескивает голубой огонь. Центр всего находится в голове Трии, где стоит Тесс. Она наполовину Ангел и, насколько я слышал, обладает самыми сильными и чистыми способностями. Я просто надеюсь, что этого хватит, чтобы снять с Трии проклятие, которое лежит на мне. Я виноват. Я эгоистичный и жаждущий мести, меня совершенно не волнует, будет ли это стоить мне больше, чем жизнь. Потому что женщине, борющейся за своё существование, принадлежит моё грёбаное сердце.

Меня разворачивают и впечатывают в стену. Лицо брата оказывается перед глазами.

— Стой, мудак. Я надеру тебе чёртову задницу, когда твоя женщина выкарабкается. Как, чёрт возьми, ты вообще мог подумать, что сможешь в одиночку противостоять этому ублюдку или уничтожить крыс, а? Я чёртов вице-президент. В этом клубе больше байкеров, чем крыс. Мы грёбаная семья, которая разбирается с проблемами как единое целое. Ты лишил нас возможности прикрывать твою спину, ты когда-нибудь думал об этом? Нет, чёрт бы тебя побрал. И смотри, что произошло. Посмотри на свою женщину и на то, как она окружена теми, кто сражается за неё. Видишь? Ты видишь тьму, рассеянную светом, который они создают вместе? Учись, ублюдок. Ничто не имеет отношения к силе или численному превосходству противника или к чему-то ещё, чёрт возьми. Речь идёт о формировании единства, где бы ты его ни нашёл, опираешься на него. Это не значит, что ты слаб или неспособен справиться сам.

Он отталкивается, и я чувствую, что он забирает мои силы. У меня подгибаются колени, и я падаю на пол. Я поворачиваю голову, чтобы не сводить взгляда со своей женщины, и всеми оставшимися во мне силами я молюсь о втором шансе поступить правильно. Ей нужно жить, и мне тоже. К чёрту эту легенду. У меня есть грёбаное право на чертовски светлое будущее. Мне оно нужно. Ей нужно. Так же, как и человечеству. Я так усердно сражаюсь и ставлю всё остальное на второй план, потому что есть за что бороться. Я чертовски хочу этого; сформировать единство — наше будущее — и если мне придётся устроить ад самому аду, я позабочусь о том, чтобы всё так и было.

Глава 10

~Триа~

Я слышу злобные голоса, которые требуют убивать. Они хотят затащить меня во тьму. Я не хочу слушать, но голоса проникают мне в голову. Громкие. Сердитые. Наполненные ненавистью. Они ошеломляют и доводят меня до такой степени, что единственный выход — сдаться.

— Я послал её к вам, попросить помощи. — Голос Вика доносится сквозь пелену темноты. — Она, вероятно, разгадала мою попытку убрать её отсюда, и самому встретиться с крысами. Она не послушалась, и теперь я могу потерять её.

— Возможно, если бы ты не заставил её уйти, она всё ещё была бы с нами. Сам виноват. Триа умная, придурок. Конечно, она раскусила твою ложь. И да, ей следовало пойти за сёстрами, возможно, всё произошло бы не так. — Я узнаю голос Дио. — Но Вапула всех одурачил. Никто не знал, что Хаттон — это Вапула. Она взяла у него коктейль, потому что это вежливость. В этом не виноват не ты, не мы.

— Заткнитесь все, чёрт возьми, — рычит Гуннар. — Может показаться, что всё потеряно, но она всё слышит, вот только ни хрена не может сделать. Я был там. Это всё равно, что смотреть сквозь густую нефть, но голоса? Те, кто у тебя в голове, тянут во тьму, и голоса людей вокруг одинаково громкие. Это сбивает с толку, подавляет. Так что прекратите ругаться, потому что она слышит, и то, что вы вините себя, тоже не помогает.

Гуннар верно объясняет. Он прошёл через это. Проклятье. Он жил так годами. Я уже схожу с ума, готовая сдаться тьме, а он годами боролся с ней. Отчаяние наполняет мои вены, и я слышу, как все начинают паниковать. Что-то насчёт черноты, которая распространяется по моей коже.

Чёрт возьми, я не хочу сдаваться. Я боец; всегда им была. Я даже дралась со своей парой, не готовая сдаваться, не устроив сначала небольшой ад. Будь я проклята, если позволю проклятию погубить меня. Гнев наполняет вены, и он не имеет ничего общего с тьмой, которая пытается поглотить меня. И это пламя знакомо обнимает меня своим теплом.

— Отойди, — слышу я голос сестры. — Отойдите. Пламя, Триа. Вперёд. Давай. Чёрт. Я так сильно хочу помочь… проклятье, сестрёнка, тебе лучше выкарабкаться. Не смей быть посредственностью. Чёрт, чёрт, чёрт… давай. Обними его.

Горячо. Слишком жарко. Пламя захватывает, и боль невыносима. Что происходит? Я могла играть с огнём, но Феникс актив внутри сестры, а не во мне. У меня он всегда был бездействующим. Я не справлюсь, это чересчур. Что, если я отдамся пламени, а не… тьме? Что, если умру, и во мне мало части Феникса, чтобы возродиться?

Выбора нет. Меня либо поглотит тьма, и я поддаюсь проклятию, либо умираю в пламени, будучи всего лишь на четверть Фениксом. И то и это рискованно. Одна четвертая с матерью, которая была наполовину Феникс… поговорим о крошечном кусочке пирога. Подбрасываем грёбаную монетку, но опять же… какой у меня выбор? Никакого.