Демоны и ангелы российской политики лихих 90-х. Сбитые летчики

«Он сразу же стал называть меня Эдиком. Коротконогий, с массивной бронированной лысиной, с бородавкой на лбу, он ходил, как матрос, раскачиваясь и хитрым дружелюбным татарином подваливал к группам патриотов, крепко жал руку, улыбался… (с фамилией Зюган(ов), он, конечно, обладает сильной примесью тюркской крови. Бабурин тоже, и Баркашов, и Проханов, конечно). Его не считали опасным соперником. Таких одиноких лидеров-путешественников, чья партия в единственном лице перемещалась с ними, тогда было не счесть. 16 марта 1992 года на важнейшем подготовительном совещании к Внеочередному съезду депутатов СССР (проходило оно в комнате Сажи Умалатовой, а затем в комнате депутата Когана в гостинице «Москва») присутствовали Макашов, Анпилов, Носов, Алкснис, Крайко, Голик… Даже я был допущен, но никому и в голову не пришло пригласить Зюганова. Слишком мелок был по рангу».

По словам Лимонова, впервые он показал хищные челюсти интригана и ловкача в июне 1992 года. Анпилов и его соратники осаждали Останкино, кстати сказать, Анпилов единственный был и остался подлинным лидером масс, возбуждал их и мог вывести на улицы в лучшие времена сотни тысяч человек и смело командовал ими с грузовика. «Лидеры», как школьники, покорно ждали, пока он предоставит им слово, злобно ссорились из-за очередности. Зюганов был одним из таких «лидеров»-прихлебателей, теснившихся на грузовике. Порой Анпилов орал на лидеров, используя ненормативную лексику, обрезая их демагогию и красноречие. И вот 22 июня ночью ОМОН напал на палатку-пикет анпи-ловцев и Русской партии у Останкина. Нападение (согласно патриотам, были убитые и пропавшие без вести) грозило вылиться в доселе невиданное противостояние. Из источников, близких к МВД, известно, что власти мобилизовали аж 12 тысяч солдат и омоновцев. Анпилов лично поехал в армейские подмосковные гарнизоны, как он выразился, «подымать армию». Однако, выставив солдат, перерезав путь демонстрантам оппозиции и устроив битву у Рижского вокзала, власть все же струхнула и объявила о готовности к переговорам. Лимонов вспоминает:

«Если не ошибаюсь, Егор Яковлев должен был участвовать в них со стороны Останкино — «Империи Лжи», а со стороны оппозиции почему-то вдруг назвали имена Стерлигова и… Зюганова. Стерлигов, генерал ОБХСС, этакий Веденкин образца 1992 года, фигура экзотическая и типичная, лез без мыла повсюду, но без мыла и вылазил-выскакивал, а вот мощно-черепной Гена Зюган тогда впервые оказался представителем красно-коричневых масс, и уже не вылез. Оказался, по недоразумению, представляющим массы, которые не он вывел, представителем не своего войска. Вообще, такое впечатление, что, выдворенный со Старой площади в августе 91-го, Гена тогда же решил завязать с коммунистическими идеями навечно. До июня 1992 года он активно пытается стать лидером патриотов, потому и ходит на все эти дремучие бородатые соборы, но судьба решила иначе».

Революционные массы «Трудовой России» кричали, недовольные и возмущенные, требовали дождаться приезда Анпилова, но кто и когда их слушает, массы? Переговоры начались. Виктор Иванович вернулся через сутки, но к переговорам его не допустили на том основании, что власть согласна торговаться с умеренными Зюгановым и Стерлиговым, но наотрез отказывается торговаться с радикальным Анпиловым. Анпилов ограничился тем, что процитировал Ленина: «Пока пролетариат борется за свои права, буржуазия крадется к власти», имея в виду Зюганова, и смирился. А зря. Так начался конфликт Анпилова и Зюганова, вылившийся в борьбу за то, кто будет руководить коммунистическим движением России.

Эдуард Лимонов считает, что разгадка успеха Зюганова в хитрости. Именно хитростью он влез в уже сформировавшееся красное движение (сформированное Анпиловым) и постепенно оттягал себе руководство большей его частью. Всю осень 1992 года можно было наблюдать на тусовках оппозиции все тот же конфликт: Зюганов представляет красных в президиуме на сцене, а возбужденные сторонники Анпи-лова — в зале оспаривают самозваного Зюганова. Дело доходило до кулаков. Первым успехом Зюганова было то, что он оттягал себе право представлять коммунистов на общих съездах оппозиции. Почему Анпилов уступил Зюганову это представительство? Он не силен в интриге, не дипломат, не преуспел в искусстве лжи, мелких договоров и обещаний. Всемогущий на улице, на крыше грузовика, Анпилов проигрывает в подковерных играх.