Демоны и демонологи

— Живодёры!! — с неподдельной ненавистью кричал на мужчину старичок в зелёной мантии. — Это редчайшее, малоизученное и единственное на всём нашем континенте животное. И вы хотите убить его?!!

— Не убить! А научить своих студентов правильно охотиться на таких животных! — поправил старичка Рексаров. — Чтобы при встрече с чем-то подобным, они больше не сидели на крыше здания и не мокли под дождём.

— Каких «таких животных»?! — всплеснул руками Друлёв. — Вы меня совсем не слушаете? Я же сказал, что эта особь существует в единственном экземпляре на всём континенте! И вы собираетесь лишить наших потомков возможности увидеть это животное.

— Наши потомки смогут спокойно любоваться чучелом этого зелёного носорога у меня в гостиной, — отмахнулся от довода друида охотник.

— Что?!!! — от такой реплики, Друлёв уже не то что побагровел, а позеленел от злости.

— Э-э-э…, в смысле в нашем музее, — поспешил поправиться Рексаров, поняв, что он случайно взболтнул лишнее.

— Лжец!!! — выкрикнул друид. — Все слышали, что вы только что сказали. Вам плевать на своих студентов. Вы просто хотите собственноручно убить этот редчайший экземпляр животного мира и стать обладателем его чучела. Господин ректор, вы слышали, что он только что сказал?

— Не смейте говорить, что мне плевать на моих студентов!! — выкрикнул Рексаров.

Со всей силы захлопнув книгу, ректор заставил замолчать обоих спорщиков. Окинув всех присутствующих строгим взглядом, он положил книгу на стол и бережно провёл рукой по её обложке, на которой «красовалось» изображение танка времён Первой мировой войны. Однако, поборов в себе желание снова взяться за чтение, ректор решительно отодвинул книгу на край стола. После чего, старичок глубоко вздохнул и хотел было начать переговоры о дальнейшей судьбе пойманного зелёного носорога Муркало, но тут дверь кабинета распахнулась настежь.

Не говоря ни слова, бледный секретарь подбежал к старичку и что-то зашептал ему на ухо.

— Что?!! — удивлённо воскликнул ректор, заставив всех присутствующих прислушаться к шёпоту секретаря.

Вновь прослушав сообщение, старичок вскочил со своего кресла, но, не зная что делать дальше, снова уселся в него.

— Сообщите новость присутствующим, — после продолжительного молчания, наконец распорядился он.

— Несколько минут назад…, — сглотнув подступивший к горлу ком, секретарь закашлялся.

— В общем, наш император скоропостижно скончался, — равнодушным тоном оповестил собравшихся лично ректор. — Меня вызывают срочно во дворец. Некрофилов, останься в кабинете. Все остальные, — вон.

* * *

Крик боли заставил дремавшего Артура открыть глаза и кинуться к девушке, ползающей по кровати.

— Тихо!! — попытался он успокоить девушку, прижав к своей груди. — Сачи, — это я! Всё хорошо. Это всего лишь головная боль. Тебе нужно срочно выпить лекарство. Ты понимаешь меня?

Обхватив голову руками и едва не плача от боли, девушка слабо кивнула. В тот же момент в спальне раздался новый крик боли. На этот раз, обхватив голову руками, кричала Катрина. Однако, в отличие от Сачи, она сама поползла к Артуру и, уткнувшись ему в грудь, тихо зарыдала.

— Вот же вы мои дуры, — только и смог прокомментировать происходящее Артур. — Ведь обе знали, что произойдёт, если очень долго не спать в игре.

Крепко обняв прижавшихся к нему девушек, парень взглянул на появившихся в спальне мужчин, которых вновь сопровождала Мейли.

— Подайте мне вон те два стакана с зелёной жидкостью, — попросил их о помощи Артур, кивнув на два пластмассовых стаканчика, стоявших рядом с кроватью.

* * *

— Я не буду, — буркнул некромант, пытаясь не глядеть на ректора.

— Чего ты не будешь? — недовольно спросил старичок.

— Не буду воскрешать императора, — пояснил свои слова некромант. — С меня хватило и его супруги.

Кивнув в ответ, ректор задумчиво посмотрел в окно.

— Этот человек вообще не стоил того, что мы ради него сделали, — неожиданное признался он. — Два года назад мы выбрали его императором, в надежде, что единая власть сможет мобилизовать оставшиеся ресурсы нашей страны. Ведь тогда, Земские соборы превратились в какое-то шутовское представление. Каждое ничтожество, говоря о благе народа, тянуло одеяло на себя.

В итоге, наш народ и в самом деле наслаждался «зрелищем и хлебом», в то время как в полях нечего было сеять, а границы некому было защищать. За год, мы прожрали буквально всё, что можно было прожрать. И не построили вообще ничего. Ни крепостей на границах, ни дорог, ни библиотек. А зачем?! Ведь строительство всего этого, означало, что хлеба и зрелищ будет меньше. И когда в нашу страну вторглись кочевники и варвары, мы целый месяц не могли договориться между собой, где бы урезать бюджет, чтобы собрать армию. Как итог, — почти десяток разорённых деревень и городов. А набеги стали настолько регулярными, что они превратились в некую обыденность.