Демоны космоса

Снова и снова я возвращался к моменту, когда точка, обозначавшая мой корабль, замигала на объемной карте, где разворачивались перипетии боя. Вот здесь меркане обездвижили мою машину и решили ее добить.

Так, а вот обреченная машина начинает снова движение… Когда проектор доходил до этого этапа развития боя, меня охватывало странное чувство Я опять переживал тот момент, когда комп и система управления «Морским ястребом» стали подчиняться моей очищенной от всего наносного, собранной в кулак, сконцентрированной энергии воли.

Как, говорила Талана, называется это у пилотов – «братание с пустотой»? Получается, когда, вырвавшись с Галахвара, я погибал в холодеющем, лишенном энергии корабле-пробойнике, я побратался с космосом, был изменен им. И теперь на «ты» с пустотой… Мне хотелось принять эту версию. Ну произошло чудо, пока я ждал спасения в контейнере. Бывает.

Но не все так просто Я чувствовал, что истина рядом, но она гораздо шире. И глубже. Она другая.

Просмотрев в очередной раз запись боя, я сидел в каюте, положив руки на колени и оцепенев. Странные отголоски чувств, отзвуки чего-то, закрытого и запретного, зазвучали во мне далекой музыкой. Вспоминался сон – я бегу к двери, но дверь остается закрытой.

Я посмотрел на пластинку компа. Движимый неожиданным импульсом, положил на нее ладонь. Прижмурился…

На этот раз получилось все очень просто – все равно как открыть проход. Я резко провалился в «лабиринт». Светящиеся стрелы, звенящие пули команд, магистрали, по которым течет информация. Вон айсберг, искрящийся будто под знойным солнцем, – это главный комп. Вон темная масса с огнями света в центре и бусинками огоньков на некотором расстоянии – это информационные сети реакторного отсека – святая святых нашего флагманского линкора…

Я без всякого труда замкнул извилистую линию, и с легким шуршанием разъехался проход в моей каюте. Балуясь, я притормозил лифт на нашем ярусе, а потом отпустил его. Попытался активизировать голопроектор в кают-компании, но не смог…

Поразвлекавшись таким образом несколько минут, я без особого труда вынырнул на поверхность. Обычной в таких случаях головной боли не последовало.

Пока я обладал достаточно ограниченными возможностями воздействия на системы корабля… Но пришло понимание, что если будет достаточно времени, то однажды смогу взять под контроль весь «Бриз», как я недавно установил контроль над парализованным истребителем.

А что дальше? Этот вопрос я избегал задавать себе, и все-таки он нагло лез в голову, разнося вдребезги мои слабые попытки достигнуть душевного равновесия. Вообще, я будто шел по тонкой проволоке и боялся взглянуть вниз. Внизу, скорее всего, было нечто настолько жуткое, что я, не в силах удержаться, рухну туда…

От опытов меня отвлек комариный писк, вгрызающийся под черепную коробку. Умеют у нас создавать тревожные сигналы, которые буравят кожу… Пятнадцатиминутная готовность. Корабль готовился к выныриванию. Мы были в нашем секторе, поэтому надлежало занять свое место не в кабине боевого истребителя, а согласно расписанию. Я сейчас не в дежурной смене. Поэтому выныривание проведу в своей каюте…

Я привел кресло в нужное положение. Подал команду, и заработал голопроектор, растворив целую стену.

Я обожаю наблюдать, как из ничего появляются звезды. В этом есть какой-то мистический момент прозрения.

Привычно вывернуло наизнанку. И мы вынырнули не так далеко от Канказа. Голубая планета была видна прямо по курсу.

У меня возникло какое-то неприятное ощущение. К Канказу у военных отношение не слишком теплое. В свое время эта планета больше других попала под мерканское влияние, что наложило отпечаток на весь образ жизни. Здесь наиболее сильны пацифистские, примиренческие и пораженческие настроения. Значительная часть местного населения считала, что Лемурия – точно такой же поработитель, как и Меркана. Самое ненадежное звено нашей цепи. Ситуация усугублялась еще и тем, что Канказ – второй центр нашей сферы, иногда его соперничество с Лемурией выражалось достаточно открыто. В общем, Канказ был постоянной головной болью, очень много усилий требовала задача поддержания стабильности. До сих пор в памяти было восстание Тоннпалы, которое подавили сто десять лет назад, притом достаточно жестко, так что память об этом у определенной части населения до сих пор жива.

Канказ – что ты нам готовишь?

Глава шестнадцатая

СУПЕРКЛОНЫ

На стереоразвертке, занимавшей всю стену моей каюты, был отлично виден «Волнолом» – флагманский корабль командующего флотом фиолетового сектора. Гигантская, раза в два больше «Бриза», распластавшая километровые щупальца пространственных стабилизаторов, дремлющая в уверенности собственной космической мощи медуза.

Мы уже неделю висели на пятитысячекилометровой орбите. «Бриз» облепили ремонтные системы, как облепляют кита мелкие рыбешки. Ползали, как тараканы, роботы, восстанавливая обшивку и разрушенные информационные сети, а также латая вышедшие из строя узлы. В целом наш линкор чувствовал себя нормально.