Демоны ночи

Чем же ее ударить? Блюдом, кувшином? Лучше всего, конечно, бутылкой. Вон той, пузатой, например, или этой, с длинным горлом.

Выбирать между двумя сосудами оказалось весьма мучительно. Павел даже вспотел от напряжения.

Между тем две голенькие гражданки забавлялись на всю катушку. Они валялись в траве, обнимались, целовались, игриво взвизгивали, словом, предавались непристойной неге.

«Какую же бутылку выбрать? – чуть не плача размышлял Павел. – Если, например, круглую, пузатую, то как же тогда быть с длинногорлой? А вдруг она расколется от обиды? И ее содержимое превратится в пар. Этот пар окутает все вокруг… И день превратится в ночь. Тогда… тогда… Нет, все же использую пузатую».

Он взял бутылку в руку, встряхнул ее… Жидкость внутри явственно булькнула. Павел вынул длинную пробку, наполнил свой фужер и залпом выпил. Рот наполнился маслянистым пахучим пламенем. Он повторил процедуру. Ага, бутылка опустела. Теперь можно действовать.

Горлышко удобно покоилось в руке. Последние капли выпитой жидкости смочили ладонь. Это обстоятельство почему-то придало нашему герою дополнительную решимость. Он попытался подняться. Однако, к своему удивлению, почувствовал, что отрывается не только от кресла, но и вообще от земли. Теперь Павел повис в воздухе. Он смешно перебирал пухлыми ножками в пустоте, время от времени касаясь почвы, едва заметно подскакивая, словно воздушный шар на веревочке. Однако, несмотря на странные пертурбации, преступные намерения не оставили его. План нужно было привести в действие. Вот только как подобраться к резвящейся на траве парочке? Павел попытался проделать нечто вроде гребков, как при плавании брассом, но, во-первых, он не смог принять горизонтального положения, а кроме того, бутылка, зажатая в правой руке, как он понял, выполняла роль якоря. Она не просто тормозила движение, а вообще не давала двигаться. Он вертел рукой и так и эдак, пытаясь этими взмахами задать направление движения, но тщетно – оружие возмездия не пускало его.

– Ну и черт с вами, – досадливо произнес Павел и решил поставить бутылку на стол, но та словно приклеилась к ладони.

«По-видимому, – соображал он, – я делаю что-то неправильно. Возможно, нужно произнести некие слова, типа команды? Скажем, «вперед» или «летим».

Однако словеса не произвели ни малейшего действия. И все же ему было ясно: все дело в установке. Что же такое сказать, чтобы двинуться вперед? И тут его осенило: ведь очень даже просто! Говорить ничего и не требуется. А нужно просто пукнуть. И тогда выхлоп придаст телу направление движения. Вот только действовать нужно осторожно, чтобы невзначай не пролететь мимо объекта.

Павел издал нежный тоненький звук и чуть заметно сдвинулся с места. Получилось! Сделаем еще одну попытку.

На этот раз он завис прямо над двумя чертовками, но те были настолько увлечены друг другом, что даже не замечали происходящего у себя над головами. Павел наблюдал за происходящим под ним.

Лилька действительно была весьма хороша. Словно золотистая ящерка, извивалась она в высокой траве, легко уклоняясь от натиска старой ведьмы. Сходство с рептилией невероятно усиливал длинный подвижный хвост, в который превратились ее стройные ножки. Впрочем, Павла, в общем-то, и не удивила данная метаморфоза. Вырос хвост – ну и пускай. Старуха же скорее напоминала огромную жабу. Для начала изменился цвет ее телес. Теперь они были зеленовато-коричневыми и при этом сплошь усеяны кроваво-красными бородавками. Глаза выкатились из орбит, зрачки расползлись на все яблоко. Пальцы рук и ног стали непомерно длинны. На голове вырос гребень.

Но и вид жабовидной хозяйки не вызывал у Павла ни брезгливости, ни любопытства. Вовсе никаких чувств не испытывал он к резвящейся парочке. Но почему? Наверное, все очень просто. Он сам был одним из них. Собственного обличья он видеть не мог, но чувствовал, что в данный момент несколько отличается от того, каким привык видеть себя в зеркале. А может, именно сейчас он и пребывает в своем подлинном облике? Тому полно примеров в природе. Далеко ходить не нужно. Например, вначале гусеница, затем бабочка… Совершенно разные, на беглый взгляд, существа. А на деле… Так и он. Час назад – обычный человек, а сей момент… Как там они называются, эти пухленькие создания, которых древние художники рисовали на своих полотнах? Нет, не ангелы… А те, другие. Кажется, фавны… амуры или, возможно, авгуры. Нет, амуры! Словом, понятно. Даже если на самом деле никаких фавнов не существует, есть, видимо, некие существа, явившиеся прообразом… Ну да какая разница? Главное – он существует. А в каком обличье – не играет существенной роли. Сейчас не время размышлять на отвлеченные темы. Главное, осуществить замысел.