Демоны прошлого (СИ)

Но Арчи уже не слушал — он быстро научился не слушать соседку, когда та начинала рассуждать о современном искусстве иллюзии и собственной гениальности, — но прикидывал, нужно ли добавить в состав «огонька» какие-то вещества, или его цвет можно регулировать изменением заклинания.

Задача показалась интересной даже мастеру эт-Лотусу, и они вдвоем налепили с дюжину разноцветных «огоньков», которые могли по команде становиться ярче или почти гаснуть. И теперь Арчи решил, что позднее время — вовсе не препятствие для того, чтобы зайти к соседке и похвастаться результатами работы.

Однако тишина в мансарде не означала, что Ланя скучает в одиночестве. На кровати сидела одна из ее ближайших подружек — Норсита Дебус.

Норсита училась с Ланей на одном курсе и, наверное, больше времени проводила в пансионате, чем дома. Арчи Норсита тоже нравилась. Худенькая брюнетка с узким смуглым лицом, она напоминала магу взъерошенного галченка.

«Если бы вдруг Нори оказалась в Кромешном мире, то была бы там растрепанной черной птицей», — думал иногда Арчи, глядя на молоденькую иллюзионистку.

У Норситы не было такого солнечного темперамента, как у Лани, но по части авантюр она не уступала подруге.

Однако сейчас девушки сидели, вздыхали и хлюпали носами. Вид Лани с закрытым ртом настолько поразил мага, что он даже забыл, зачем пришел к соседке.

— А, это ты, — вяло приветствовала она некроманта.

Норсита попыталась соблюсти приличия и пробормотала:

— Добрый вечер, Арчи.

Маг с удивлением посмотрел на девушек и строго спросил:

— И что все-таки случилось?

— Ничего, — хором ответили они.

— Врете! — сказал Арчи.

— Какая разница? Все равно мы ничем не поможем, — пожала плечами Лани.

— Почему это?

Сначала слова пришлось тянуть из девушек клещами, но потом Ланя все-таки разговорилась, и постепенно Арчи начал понимать, в чем дело. Правда, для этого пришлось выслушать лекцию по истории семьи Дебус.

— Все началось с бабушки, — всхлипнув, проговорила Норсита. — У меня бабушка с характером!

— А при чем тут бабушка?

— А при том!

Лет тридцать тому назад оставшаяся вдовой купчиха Гертруда Мильд не стала искать помощи и покровительства у мужчин, но твердой рукой повела торговый дом «Мильд и сыновья» к богатству и процветанию. Этому не помешали даже малолетние дети — те самые «сыновья», которые были упомянуты в названии компании, — и младшая дочь — крохотная кокетка Энритта. Конечно, юридически собственность торгового дома принадлежала детям, но все работники знали, что настоящая хозяйка — госпожа Гертруда, а мальчишки, даже когда они выросли и стали работать в компании, — всего лишь мальчишки. Которые на побегушках.

Все больше кораблей «матушки Мильд» ходило по Вастальскому заливу, потом были построены океанские суда, способные добираться до Жемчужных островов и даже огибать южную оконечность континента, чтобы попасть в Марид. Торговый дом рос и богател. Но вот в личной жизни госпоже Гертруде не очень везло.

Первый удар ее самолюбию нанесла не кто-то, а родная дочь. Энритта оказалась не менее строптивой, чем мать. Вместо того, чтобы по совету старших выбрать себе достойного мужа, родство с которым принесло бы торговому дому приращение богатства, она в семнадцать лет влюбилась в голодранца-штурмана Тонира Дебу и тайком выскочила за него замуж.

К сожалению для Гертруды, она не могла совсем лишить дочь тех денег, которые ей оставил отец. Но завещание было составлено так хитро, что Энритта получала наследство или в качестве приданного, или лишь по достижении двадцати пяти лет. Матушка Мильд объявила заключенный без родительского благословения брак незаконным.

«Восемь лет — большой срок. Пусть покрутится девчонка со своим нищим морячком, поймет, что надо слушать маменьку, а не на черные глазки заглядываться», — говаривала Гертруда своим приближенным — капитанам судов и приказчикам.

Впрочем, молодой штурман тоже оказался не так уж прост. Через год после свадьбы он получил жезл мага-стихиальщика, став Тонирусом эт-Дебусом, а еще через пару лет его перевели на королевский флагман. Семья морского офицера скромно, но без риска впасть в нищету жила в тихом и уютном Бастбире. К торжественному дню посвящения в маги супруга преподнесла эт-Дебусу здорового и красивого сына, а через три года родила дочь.

Правда, тут получилось не очень ладно, из-за чего родители с самых первых дней посматривали на Норситу с некоторым подозрением.

Старший брат, Петер, родился похожим на мать: такой же крепкий, розовощекий и улыбчивый. А вот маленькая Нори оказалась копией прабабки с отцовской стороны, маридской невольницы, от которой, собственно, и достался мастеру Тонирусу магический дар. С этой прабабкой была связана какая-то не очень красивая история, в которой было место и убийствами, и всевозможным тайнам, и вообще — сам факт женитьбы добропорядочного моряка на невольнице-иноземке был из ряда вон выходящим.

Нори была черноглаза, черноволоса и смугла настолько, что добросердечные соседки, увидев играющую на улице «чумазую» девочку, порой тащили ее к колодцу и заставляли умываться.