Демоны Рая

По душу Мбару прилетел абсолютно штатский «Робинсон» – крохотный, на безобидную стрекозу похожий вертолетик. К армии и прочим силовикам он явно отношения не имел – ни армейского бортового номера, ни госсимволики, ни камуфляжной расцветки. И, разумеется, никакого штатного вооружения.

К летучему недоразумению Мбару отнеслась с соответствующим его виду пренебрежением – не поворачиваясь в ту сторону, отмахнулась небрежным жестом, как от докучливой мухи. Толпа почитателей восторженно взревела, ожидая короткого воздушного шоу с финалом в виде падения. До сих пор жесты Мбару исправно отправляли наземь грозные винтокрылые машины, чьи пилоны аж прогибались от всевозможных смертоносных игрушек.

«Робинсон» продолжил лететь как летел.

Мбару встревожилась, повернулась в ту сторону, сосредоточенно выполняла какие-то пассы уже двумя руками…

«Робинсон» летел. Толпа ошарашенно молчала.

Потом вертолетик заложил вираж, дверь на его борту откатилась в сторону, наружу высунулся ствол… Даже в тот момент мне казалось, что Мбару ничего не грозит: наверное, эта стрекоталка летает на электротяге, но порох-то в патронах все равно не взорвется…

Стрелок знал свое дело туго. Первая же очередь сбила с Мбару жреческий головной убор – огромный, изображавший морду неведомого существа с носом-клювом и аж двумя ртами.

Пострадал не только двуротый бог или демон – одна из пуль зацепила-таки голову под ним. Пуля оказалась небольшого калибра, не сбила с ног, Мбару стояла еще несколько секунд, и фиолетовые дреды намокали от крови, а нижней части ее затылка уже не было…

Не знаю, как такое могло произойти. Разве что за штурвалом «Робинсона» или в кресле стрелка сидел кто-то, не уступавший нашему Светлячку в умении «гасить» чужие аномальные способности. Но это едва ли… Откуда бы взяться второму такому?

* * *

Плащ умирал…

И одновременно приходил в негодность созданный им «кинотеатр». Сейчас функционировали лишь два экрана из шести, и финал похождений Мбару я досмотрел на одном из них уже в крайне отвратном качестве.

Мбару погибла, и больше ничего интересного не происходило, но я все равно продолжал пялиться в наливающиеся белизной экраны, потому что до сих пор не видел своих дочерей – ни разу, ни в одном из репортажей они не мелькнули.

А я не сомневался: Плащ подготовил в Надино запасной (а на деле основной) командный пункт операции заранее, и трансляцию масштабных событий подготовил заранее, и не мог не организовать наблюдение за своими «принцессами». За моими дочерями, проще говоря. Не мог, слишком важным звеном плана они были. Я ждал, нетерпеливо ждал, что увижу Маришку и Аню, – и надеялся, что все у них в порядке.

Наверное, лишь это ожидание и надежда не позволяли мне прекратить и трансляцию, и затянувшуюся агонию – прикончив, добив Плаща каким-либо способом. Впрочем, я никогда и никому не обещал, что убью его быстро и безболезненно…

Дождался. Под самый конец, когда разглядеть что-либо на последнем действующем экране удавалось с огромным трудом. Но я сразу опознал близняшек, их походку ни с чьей и никогда не спутаешь, потому что… В общем, очень характерная походка.

Они были не в Раю и вообще не в Зоне – казалось, что бредут по заснеженному полю или лугу к стоявшим на дальнем плане деревьям, белым от инея. Но то были издержки качества изображения – ни деревья (нормальные, стройные, отнюдь не искореженные зонные мутанты), ни луг не замело весенним снегопадом, силуэт малышек тоже был белым, лишь немного отличался оттенком от фона.

Пейзаж показался смутно знакомым, но опознать место я не успел.

Раздался тонкий хрустальный звон, словно треснул бокал ажурного венецианского стекла. Экран стал прозрачным, каким и полагается быть стеклопакетам.

Я подошел к Плащу. Прижал два пальца к шее, хотя и без того почувствовал, «увидел» аномальным своим «зрением»: все, конец. Пальцы ощутили ожидаемое… То есть ничего, кроме остывающей плоти.

Щелк!

Тишина стояла мертвая. И негромкий, едва слышимый щелчок оглушил меня, как пистолетный выстрел. С секундным опозданием я сообразил: раскрылся цветок кальварии. Вон он, слева от головы Плаща, чуть покачивается на стебле, и глаз с креста уставился с немым осуждением…

Щелк!

Щелк!

Щелк!

Щелк!

Щелк!

Они лопались, раскрывались один за одним, и все пялились на меня, только на меня, ни один зрачок не глядел в сторону, и во всех читался вопрос: «Что же ты наделал, Петр? Что натворил?»

Я отвернулся, торопливо пошагал к двери, затем перешел на бег.

Щелк! Щелк! Щелк! Щелк! – неслось следом.

Глава 8 По волнам ее памяти

Все это время – и когда я смотрел нескончаемое кино онлайн в шестиэкранном кинотеатре, и когда поднялся наверх проверить состояние Натки, и когда вернулся в оранжерею за телом Плаща – в мозгу у меня ржавым гвоздем сидел вопрос: как? как я умудрился столь легко завалить его?