Демоны рая

Обыскивать гарь не имело смысла — чтоб понять это, достаточно было беглого взгляда на уничтоженный пожаром лес. Никакое существо не выжило бы в бушевавшем здесь пламени. И ни один зверь не решился бы вернуться на это мертвое место после того, как огонь потух. Воздух здесь казался горьким. Обгорелые останки деревьев кое-где образовывали совершенно непроходимые завалы. Обугленные пни цеплялись за черную землю обожженными щупальцами корней.

Охотники быстро обследовали место, где прежде располагались логовища космачей, но не нашли ничего примечательного. Единственное, что привлекло их внимание, была смерзшаяся груда обугленных тел. Охотники стояли перед ней, наверное, минут десять, с каким-то нездоровым интересом выглядывая в спекшейся массе оскаленные пасти, исклеванные птицами черепа, погрызенные лесными хищниками конечности. Яр от мертвой кучи держался подальше, старался даже не смотреть в ее сторону — очень уж отвратительное было зрелище, тошнотворное. Что-то подобное Яр видел однажды — на какой-то старинной картине.

Пока охотники обозревали округу и любовались трупами, Фрэнк ушел вперед метров, наверное, на четыреста и замер на опушке не тронутого огнем перелеска, призывно моргая красным фонарем…

Как ни странно, но в лесу оказалось куда уютней, чем на открытом пространстве. Яр хорошо помнил, как выглядела лесная чаща в тот раз, когда Айван послал его за вениками. Зимний лес был совсем другой: он был светлей и чище, он хорошо просматривался. Осенняя чаща выглядела живой и опасной, она казалась огромным шумным существом, в любой момент готовым напасть на зазевавшегося человека. А здесь, кроме голых деревьев и прутьев кустарника, ничего не было.

Яр приободрился.

Через лес двигались довольно быстро. Фрэнк с треском ломился сквозь заросли: благодаря многочисленным сенсорам он неплохо лавировал среди деревьев, но уклониться ото всех сучьев, обойти все коряги, он не мог. Что-то он рушил передними конечностями, что-то просто ломал крепким корпусом. Слышно его было, наверное, за километр, да и следы он оставлял приметные. Так что заблудится, как и предсказывал Ларс, казалось делом почти невозможным.

Гораздо реальнее была опасность встретить какого-нибудь зверя. Опытный Кит, мало что объясняя, часто жестами обращал внимание спутников то на кучку чьих-то замерших фекалий, то на задранную древесную кору, то на разрытый до земли снег. И каждый раз в животе у Яра делалось холодно, и он сильней стискивал висящий на груди карабин, понимая, однако, что если зверь нападет неожиданно, то от этого оружия проку будет немного. Чтобы выстрелить из карабина, необходимо как минимум скинуть толстые варежки. В этом смысле короткое охотничье копье представлялось более практичным — им можно было воспользоваться незамедлительно. Так что Яр старался держаться поближе к Киту и надеялся, что Фрэнк и идущие впереди охотники распугают все окрестное зверье.

Примерно через три часа Вослав надумал дать людям передышку. А может это идея Петра. Место для привала выбрали открытое — ту самую вырубку, где Яр однажды и встретил безумного люда Чика. Где-то рядом проходила дорога, по которой собирались уйти к пустоши люди с плетеными коробами на спинах.

Охотники времени зря не теряли: быстро освободились от лыж, набрали хворосту, развели огонь. Два человека встали на страже, остальные скучились у костра, вытряхнули на снег немногочисленные свои припасы. Из мясного порошка, сухих кореньев, горсти сбереженной крупы взялись варить быструю похлебку.

— Устал? — спросил Вослав у подошедшего погреться Яра.

Тот пожал плечами.

— Мы сейчас передохнем немного, — объявил ему Вослав, — а потом разойдемся, чтоб капканы и петли поставить. Вы с сибером за нами не ходите, подождите тут. Думаю, за час мы управимся и вернемся.

— А я? — спросил Кит.

— Ты с нами, — сказал Вослав. — Выберешь себе напарника и сбегаешь к оленьему лабазу. Проверишь, не осталось ли там какой провизии.

— Ларс вроде бы не велел разделяться, — засомневался Кит.

— Ларс там, а я тут, — Вослав поморщился. — Мне видней.

Фрэнк, поскрипывая и похрустывая, опустился на брюхо в ста метрах от костра. Из раскрывшихся кабин на морозный воздух выбрались Петр и Батый, оба взмокшие, красные — будто из бани вылезшие.

Вослав, привстав, замахал рукой:

— Эй! Давайте быстрей сюда, простынете!

Петр и Батый переговорили о чем-то и разошлись: паренек, увязая в снегу, побрел к костру, а старик занялся осмотром Фрэнка. Где-то на полпути мальчишка провалился по пояс в заваленную снегом кучу хвороста, больше похожую на специально устроенную ловушку, и, кажется, за что-то там зацепился.

— Помогли бы, — недовольно пробурчал Вослав и тут же отмахнулся: — Ладно, сидите, я сам.

Он встал на лыжи и, не затягивая креплений, двинулся встречать гостя…

Судя по запаху, похлебка почти уже изготовилась. Молодой охотник Рен, болезненно худой, лицом удивительно похожий на звезду реалити Густа Элдона, мешал жидкое варево обструганной щепкой и время от времени облизывал ее, вкусно причмокивая обветренными губами.