Демоны рая

— Не надо, — испуганно пискнул Херберт.

Мобиль вздрагивал — в запертом кузове Угр бился о стенку.

Где-то снаружи подвывала сирена. Из-за белого здания, выглядящего, как нагромождение кубов, поднимался серый дым. Какие-то люди, одетые в смешные колпаки и белые халаты, толпились на покрытом стеклянной крышей крыльце и, вставая на цыпочки и по-гусиному вытягивая шеи, пытались в этом дыму что-то разглядеть.

— Служба правохраны вызвана, — сообщила раздвоившаяся девушка перед тем, как исчезнуть. — Патруль будет через три минуты. Настоятельно прошу оставаться в салоне.

Свет в мобиле погас, окна потемнели, став едва прозрачными. Вик окончательно потерял голову. Не слыша увещеваний Херберта, мальчишка приставил ствол карабина к лобовому стеклу и выстрелил.

* * *

Он почуял ее раньше, чем увидел. Запнулся, приостановился даже, не очень пока доверяя своему обнаружившемуся шестому чувству и все равно зная наверняка, что там, за поворотом ярко освещенного больничного коридора сидит она. Он чувствовал ее так же, как несколько минут тому назад чувствовал присутствие хурбов — и избегал встречи с ними.

Но от этой встречи он уклониться не мог.

Ольша сидела в пяти метрах от места, куда он должен был сегодня попасть. Обойти ее, как тех хурбов, было невозможно.

Яр выглянул из-за угла.

Действительно, она сидела на лавочке у зеркальной двери, точно напротив бормочущего медийника. Глаза ее были закрыты, голова запрокинута — она, кажется, спала. В дальнем конце коридора маячили две фигуры в больничных халатах. Небольшой сибер, похожий на табуретку, осторожно вез куда-то сотни две одинаковых склянок. Он проехал в метре от Ольши, а она даже бровью не повела. Яр посторонился, пропуская сибера. И, еще раз оглядевшись, на цыпочках выступил из-за угла. Больше всего он сейчас боялся, что одна из зеркальных дверей вдруг откроется, в коридор повалят шумные доктора и их пациенты, и Ольша очнется.

Он затаил дыхание, поравнявшись с женой. Мельком — чтоб не спугнуть сон — глянул на ее лицо, перевел взгляд на живот.

Она была беременна, когда они виделись в последний раз. Говорила, что собирается рожать сама. Неужели она все же отказалась от той нездоровой идеи и отдала плод на сохранение в дом рождений?

Интересно, где сейчас их ребенок…

Ольша вздрогнула и открыла глаза. Он растерялся, окаменел. Она посмотрела прямо на него, и он понял, что она его не узнает.

— Извините, — сказал он, торопливо отворачиваясь и почему-то краснея.

Она тоже, кажется, смутилась и отвела взгляд.

Он быстро прошагал мимо жены, протянул руку к зеркальной двери, заставляя ее открыться.

— Яр?

Он притворился, что не услышал ее. Он смотрел на свое отражение и сам себя не узнавал.

— Яр! — Она вскочила так резко, что отъехавшая скамейка ударилась о стену. — Что с тобой?! Где ты пропадал?! Я же тебя искала! Я тут с открытия до закрытия тебя жду!

Зеркальная дверь ушла в сторону. Яр поспешно шагнул в знакомый просторный холл. Но Ольша уже схватила его за рукав, придержала.

— Что случилось? Почему ты на меня не смотришь? Где ты был?

— Вы, кажется, обознались, — пробормотал он, пытаясь осторожно высвободить руку.

Спустившийся с потолка холла сибер-информатор вытаращил на них свои круглые глазищи. Огромный рыхлый толстяк, расположившийся на диванчике, посмотрел на борющуюся у порога парочку, привстал, собираясь вмешаться, пискнул что-то грозное, но, разглядев Яра как следует, переменился в лице и схватился за сердце.

— Все хорошо, — сказал ему Яр и помахал свободной рукой — той, в которой он держал тесак. — Не беспокойтесь.

Ольша вдруг отпустила его, и он, потеряв равновесие, провалился вперед.

— Ты сбежал, — сказала она с удивительной осязаемой холодностью. — Ты трус! Испугался признаться, что у тебя есть другая девка. И бросил меня. Из-за ребенка, да?!

— Нет! — запротестовал оскорбленный Яр.

— Я чувствовала это! Я знала, что так и будет! — Она словно хлестала его словами.

— Нет! Нет! — Яр повернулся к ней.

— Ты не мужчина! Ты трус!

Он схватил ее за плечо, встряхнул:

— Слушай! Я ушел, потому что мне угрожали! Я не хотел ввязывать вас в это! Потому что это было опасно! Алета ввязалась и погибла. Из-за меня! Ее убили! Вы тоже могли умереть!

Толстяк на диване побледнел и сжался.

Информатор негромкой музыкой пытался привлечь к себе внимание.

Яр, спохватившись, отпустил жену. Она вздрагивала и всхлипывала, глядя на него. Медленно отступала.

— Ты другой, — пробормотала она. — Ты не Яр.

— Это я, — тихо возразил он. — Но я действительно сильно изменился.

— Я тоже. — Она остановилась, колюче на него взглянула — от этого взгляда ему сделалось не по себе. — Он умер, ты знаешь об этом?

— Кто? — Он уже знал.

— Олег. Твой сын.

* * *

Вик выбрался из окна машины и, скатившись по капоту, спрыгнул на землю.

— Вылезай! — крикнул он мешкающему Херберту и, быстро оглядевшись, кинулся открывать кузов, в котором тяжело ворочался и бился людоед Угр.