Демоны в Ватикане

– Я подозреваю, что этот мерзавец насмехается над нами, Ваше Святейшество, – понизил голос Торквемада. – Я положительно уверен, что мы имеем дело с еретиком. Гоблинам нельзя доверять – все они лжецы и предатели. Отдайте его мне – и я выжму из него истину, как сок из спелого апельсина.

– Благодарю тебя за усердие в делах веры, брат Фома, – кивнул Великому инквизитору папа. – Но все же дадим вначале нашему гостю возможность объясниться. Быть может, мы что-то неверно поняли?

Торквемада отступил на шаг, злобно бормоча себе под нос. Он даже здесь не снимает капюшона. Такое впечатление, что у него на лице постоянно лежит черная тень – как ни вглядываюсь, не могу ничего разглядеть.

– Так что же ты имел в виду, милейший? – доброжелательно посмотрел на Шекила папа.

– Ваше Святейшество, умоляю, вы должны простить своего ничтожного раба! – воскликнул насмерть перепуганный гоблин. – Я невольно ввел вас в заблуждение, и вы вправе гневаться на меня! Однако поверьте, я не солгал ни словечком! Трегонты и в самом деле глухи, но это отнюдь не мешает им понимать язык людей! В это трудно поверить, но они делают это… на ощупь!

– Как это?

– Господа философы объяснили бы подобное лучше меня, но я все же постараюсь подобрать нужные слова… – напрягся Шекил, глядя на шипящего Торквемаду, как лягушка на гадюку. – Как поведали мне сами трегонты, всякий изданный звук неким образом «давит» на все вокруг. Точно таким же образом, как ветер, только во много раз слабее. Понимаю, что в это нелегко поверить, это может даже показаться ересью…

– Нет-нет, ты несомненно прав, – перебил его папа, слушающий с живым вниманием. – Мы замечали это и сами. Когда мы находились в звоннице во время боя колоколов, то чувствовали звук не только ушами, но даже и кожей – так могуч он был. Да что там – стоит лишь поднести руку ко рту и закричать погромче, чтобы убедиться в том, что все так и обстоит на самом деле.

– Истинно! Истинно так! – обрадованно закивал карликовый переводчик. – Ведомо, что слепые от рождения обладают невероятно чутким слухом и крайне тонким осязанием. Но осязание трегонтов тоньше в тысячи раз! Даже самый тихий звук они чувствуют собственной кожей! Самые слабейшие порывы ветра для них – словно раскрытая книга для ученого школяра!

Я положил щеку на ладонь. Вот бедолага. Ему еще долго придется тужиться, чтобы объяснить элементарную вещь – устьицы трегонтов служат не только для дыхания и фотосинтеза, как у обычных растений, но еще и играют роль органов чувств. Фактически, эти существа представляют собой одну сплошную барабанную перепонку – всем телом ощущают колебания воздуха. Правда, не слышат звуки в полном смысле этого слова, а именно «осязают».

Человек двадцать первого века все это поймет без труда, а вот человек Средневековья, пусть даже образованный…

– Хорошо, милейший, мы поняли тебя, – милостиво кивнул папа. – Но как же в таком случае эти божьи твари говорят? Раз они способны объясняться с тобой, значит неким образом они все же общаются, верно?

– Истинно! Истинно так! Трегонты действительно имеют свой язык, на котором говорят друг с другом. И я способен его понимать. Но подобных мне немного даже среди гоблинов – их язык поразительно сложен и на удивление странен…

Кажется, трегонты и в самом деле вслушивались в разговор. На этом месте они одновременно расправили листья, выпустили из боков заостренные кончики стеблей и принялись ими шевелить. Воздух наполнился тихим звенящим шелестом. Словно березовая роща в ветряную погоду.

– Что это? – с любопытством посмотрел на них папа.

– Это и есть их язык, Ваше Святейшество, – поклонился Шекил. – Шелест. Шелест ветвей и листьев. Даже мой народ с большим трудом их понимает – а я не солгу, если скажу, что в этом…

– Хорошо, милейший, мы поняли тебя. Но что же они… говорят? Переведи же нам.

– Они приветствуют вас, Ваше Святейшество. А еще просят пить.

– Пить?..

– Да, Ваше Святейшество. Я прошу их извинить – трегонты плохо разбираются в жизни людей и придворном этикете… Их манеры оставляют желать лучшего…

– Мы и сами проявили невежливость, – милостиво кивнул папа. – Не дело томить жаждой собственных гостей. Они потребляют вино?

– Да, наше вино им очень нравится.

– А что они предпочтут отведать за ужином?

– Ничего, Ваше Святейшество. Они травянистые существа. Они употребляют исключительно воду и иные жидкости. Твердая пища им совсем не по вкусу.

– Да, верно, у них же нет даже ртов… Что ж, налейте им лучшего вина!

Вышколенные лакеи обнесли новую делегацию широкими хрустальными чашами с ароматной бордовой жидкостью. Самое лучшее вино, какое только нашлось в папском погребе – а это многое говорит о его качестве!

Трегонты оживились. Их листья зашевелились, корни всколыхнулись и залезли прямо в вино. По растительным телам пошла пульсация, зеленые стебли на глазах приобрели красноватый оттенок.

– О боже мой, как же я ненавижу этих тварей… – пробормотала Аурэлиэль, невольно придвигаясь ближе ко мне. – Каждый раз мурашки по коже…

– Почему? Вы же вроде как почитаете деревья?