— К трем основным ведь можно добавить только сербов и болгар, которые сохранили похожую речь с одной религиозной основой в виде православия. Я вас правильно понимаю?
— Нет, болгары и сербы
— Я это хорошо знаю, хотя бы по отношению к банковским счетам, что имеют за рубежом. А таковых девяносто процентов. У оставшихся десяти деньги просто уже отобраны. Но вы полностью правы — остается только выработать ряд решений и внедрить их в жизнь…
Глава 45
— Разница между нами и ими в одном — мы живем мыслями о будущем, они исключительно настоящим, а потому приносить себя в жертву потомкам не хотят. И эта тенденция у нас получила сейчас самое широкое распространение с воздействием на неокрепшие умы. Весьма доходчивое объяснение эгоизма, который потихоньку возводится в абсолют — «все для меня и ничего от меня». Уголовники, кстати, имеют точно такую же психологию — «сдохни ты сегодня, а я завтра, но лучше, чтобы при этом мне было тихо».
— Но что-то должно и связывать, раз есть отличие?
— Да, и мы, и они живем прошлым. Вопрос только в выводах, которые оттуда люди извлекают на основании полученного опыта. К сожалению, современные люди зачастую делают совсем не те выводы, которые следуют, но это же их проблемы. Предтечи никогда не отличались особенным милосердием, вполне резонно считая, что каждый из людей кузнец своего счастья. А если стал инвалидом, то о тебе обязаны позаботится те, о ком ты заботился, а не всякие благотворительные фонды, и это верно. Ведь есть такая поговорка — что посеешь, то и пожнешь. Не хочешь собственных детей воспитывать, то не надейся, что о тебе проявят заботу чужие. А здесь возможно «переформатирование» только тех, у кого в голове похожие мысли, а иначе просто невозможно. Регенерация с долголетием это не благотворительность, которую тебе подарят, или выделят согласно порядковому номеру в очереди, и не товар, который можно купить за очень большие деньги. Это тяжкий труд над собой ежечасно, и при этом нужно получать удовольствие от занятий, даже тех, особенно тех, что не дают тебе никакой выгоды. Но только тот способен получить многое, что сам может от многого отказаться.
Алексей остановился, ему показалось смешным, что он говорит такие банальности пожилому человеку, тем более ежечасно занятому государственными делами. Но нет, президент слушал его с интересом и доброжелательностью, и внимательно рассматривал все, что происходит в «зоне», вникая в любые, даже самые малозначительные детали.
За месяц городок стал совершенно другим — необычайно чистенький, сияющий отмытыми окнами и новой покраской. Везде шли строительные и ремонтные работы, причем трудились все, находя в любом занятии удовольствие. Такова была сила излучения, и если удавалось прожить тут неделю, то люди начинали испытывать счастье оттого, чем они раньше бы и не занимались, кому нужно вечными субботниками забесплатно заниматься — дураков нет. Но тут было нечто похожее на энтузиазм советских людей давно канувшей в небытие эпохи, когда в едином порыве воздвигали заводы — «через четыре года тут будет город-сад». И становились на пути немецких танков, что шли на Москву и Сталинград. Нечто подобное рассказывал и «Дед», когда на Бородинском поле встали на пути огромной неприятельской армии, решившись дать бой, в котором стояли насмерть.
— Старики, увечные, смертельно больные — почему они в первую очередь, а не женщины или мобилизованные?