День 21

Люк вздохнул и закрыл глаза.

– Хорошо, – сказал он, еще раз вздыхая, – тогда давай начнем. – И Люк принялся методично проверять экипировку, объясняя, как все работает: и скафандр, и крепления, и трос, который не даст ей удалиться от корабля. Он говорил спокойно, деловито, будто убедив себя, что инструктирует новичка-охранника, а не единственного любимого человека во всей Вселенной. Подведя Гласс к большому иллюминатору у шлюзовой камеры, он показал ей на скобы, которые тянулись вдоль всего корпуса корабля.

– Шлюзовой люк Феникса можно открыть снаружи – надо просто повернуть большое колесо. После этого ты сможешь проникнуть в шлюзовую камеру. Когда ты будешь уже внутри, я пойду на крытый мост и там тебя встречу.

– Ты назначил мне свидание, – умудрившись улыбнуться, сказала Гласс.

Люк вытащил один из термокомбинезонов и протянул Гласс со словами:

– Прости, но это самый маленький.

Даже самый маленький комбинезон был явно рассчитан на кого-то гораздо более крупного, но выбора не было. Гласс поспешно сняла штаны и рубашку и поежилась от холода. Натягивая комбинезон, она подняла глаза и поймала взгляд Люка. Он смотрел на нее как никогда прежде, будто пытаясь запечатлеть в памяти каждую линию, каждый изгиб ее тела.

– Надо все выровнять, – сказал он охрипшим голосом. – Комбинезон не будет работать не соприкасаясь с кожей. Вот так.

Гласс стояла абсолютно неподвижно, пока Люк разглаживал ткань, проводя руками по каждой морщинке и складочке. Его пальцы пробежали вдоль плеч, вниз по спине, по бедрам, и Гласс затрепетала. Каждый раз, когда руки Люка перемещались на новое место, она ощущала боль потери. Что, если он дотрагивается до нее в последний раз?

Наконец Люк отступил назад и потянулся к скафандру, чтобы проверить его, перед тем как надеть на Гласс. В полном молчании она облачилась в нижнюю часть скафандра, Люк плотно затянул его на талии и велел любимой поднять руки, чтобы через голову натянуть верх. Когда он соединял между собой обе части, лицо его было бледно. Раздался еле слышный щелчок, и Гласс резко выдохнула.

– С тобой все в порядке? – спросил Люк, беря ее руку.

Она кивнула. Он открыл было рот, чтобы что-то сказать, но передумал, взял перчатки и по очереди надел их на Гласс. Теперь оставался только шлем.

– Сперва надо подобрать волосы, – сказала Гласс, намереваясь снять перчатки.

– Я подберу. – Люк полез в карман за резинкой для волос, зашел за спину Гласс и собрал ее волосы в хвост, заправив за уши выбившиеся прядки. Потом он крепко стянул хвост резинкой. – Я думаю, пора. – Он обнял Гласс, и, хотя из-за скафандра она не ощущала прикосновения, на душе стало теплее. – Будь снаружи очень-очень осторожна, ладно? – глухим голосом сказал Люк. – Если что-то пойдет не так, сразу возвращайся. Не рискуй.

Гласс кивнула.

– Я люблю тебя.

Он бессчетное количество раз произносил эти слова, но сейчас они прозвучали по-новому. Гласс слышала в них и эхо всех предыдущих признаний, и обещание вечной любви.

Люк склонился к ней и поцеловал. Гласс на миг закрыла глаза, позволив себе представить, что это обычный поцелуй, а она – обычная семнадцатилетняя девчонка, милующаяся с парнем, в которого влюблена. Гласс нетерпеливо подалась вперед… и ощутила тяжесть громоздкого скафандра, который вернул ее к реальности.

Люк вытащил и поднял шлем.

– Удачи, – сказал он, наклоняясь и целуя Гласс в лоб. Потом он надел на нее шлем и закрепил его.

Гласс задохнулась, когда мир вдруг стал темным и душным. Она будто снова оказалась в камере тюрьмы. Она не могла видеть, не могла дышать. Но потом она почувствовала, как Люк пожимает ее руку в перчатке, расслабилась и сделала глубокий вдох: воздух из баллона поступал прямо в нос. После нескольких дней недостатка кислорода возможность дышать полной грудью вызывала эйфорию. Гласс внезапно совершенно проснулась, готовая действовать. Она показала Люку большой палец, давая знать, что готова, и парень отошел к приборной панели. В шлеме затрещало, а потом в ушах зазвучал его голос:

– Как себя чувствуешь, космическая странница?

– Хорошо, – сказала она, не уверенная, что где-то есть устройство, передающее ее голос. – А ты меня слышишь?

– Громко и четко, – сказал Люк. – Радио работает на полную мощность. Готова прогуляться?

Гласс кивнула, и Люк повел ее к шлюзу. Скафандр оказался легче, чем она ожидала, но идти все равно было очень сложно. Она чувствовала себя будто только-только научившийся ходить ребенок, который на ходу пока еще путается в конечностях. Люк набрал код на панели у тяжелой металлической двери, и та открылась, явив их глазам крошечную шлюзовую камеру. С противоположной стороны была еще одна дверь, которая вела в открытый космос, в вакуум и двухсотсемидесятиградусный мороз.

Люк прикрепил к ее скафандру кабель и еще раз проверил, надежен ли он. Потом показал, где трос крепится к кораблю и как он вытягивается и сматывается при перемещениях.