День ангела

– Теперь оно мне и вовсе велико. А перекатывать его я почему-то не решилась.

– Родная, зачем весь этот разговор? Ну если даже случится так, что я лишусь этого своего дара, что с того? Буду спать нормальным, здоровым сном.

Я встаю. Хватит стоять на коленях. Но она снова прижимается ко мне, цепко обхватив руками.

– Договаривай…

– Это не всё, Рома. Двадцать процентов - это вероятность просто неблагоприятного исхода. Существует ещё одна вероятность. Она совсем небольшая, где-то полпроцента…

Она смотрит на меня снизу вверх огромными сухими глазами.

– Это вероятность летального исхода. А ты думал, я взволновалась из-за какого-то там дара ясновидения?

Я судорожно прижимаю её, глажу. Тоненькое, горячее тело. Даже ещё не подросток.

– Совсем недавно ты не испугалась девяноста с лишним процентов…

– Не путай, Рома. Тогда у меня были шансы обрести своё счастье. Теперь - шанс всё потерять. Улавливаешь разницу?

Я смотрю в её бездонные синие глаза.

– Взялся - ходи. Правильно сказал? Решение принято, родная.

"Роман, извини. Это мама Маша. Всё готово"

Мы вздрагиваем одновременно.

– Слушай - я таинственно понижаю голос - вынеси мне пояс… Ты знаешь, где он лежит. Искупнёмся?

Страх ещё не ушёл из её глазищ, но в глубине уже пляшет смех.

"А как же мама?"

"А твоя мама подождёт. Ну куда ей теперь уже деваться?"

…

Красные, жёлтые, коричневые и зелёные размытые пятна переплетаются. извиваются, танцуют свой невероятно сложный танец. Они рассказывают мне про то, что было, есть и будет, а также про то, чему уже никогда не бывать. И я постепенно начинаю понимать, что они мне толкуют.

"Просыпайся… Пора…"

Тёплый, упругий, пушистый шар мягко, но уверенно перекатывается в моей голове.

"Просыпайся… Ты смог…"

Сознание возвращается рывком, как будто включили мощную лампу. Я распахиваю глаза. Где моя Ирочка?

Я лежу на дне огромной ванны. Мокро… Здоровенная какая ванна, я такой ещё не видел. Даже ванна витализатора, куда я ложился, кажется, была меньше…

Сосредоточенное лицо мамы Маши смотрит на меня через край ванны.

– Всё, Победивший бурю. Теперь уже всё.

Победивший бурю - кто бы это мог быть… Ха, это что же, я?

Змеевидные отростки, удерживающие меня, исчезают, и я сажусь, придерживаясь за край ванны витализатора.

– Где моя Летящая под дождём? - и только тут я понимаю, что пою и щебечу. Вслух говорю по-ангельски.

– Я выгнала её, иначе она не дала бы мне работать - смеётся Белая молния - Ты так жаждешь увидеть её?

– Дорогая моя мама - её веки дрогнули - более глупого вопроса не смог бы задать даже я сам.

Я вылезаю из ванны. Тело моё слушается, руки-ноги в порядке. Но что-то ещё за спиной…

Огромные бело-радужные крылья распахиваются во всю мощь, я хлопаю ими, как петух, собирающийся заорать "кукареку", теряю равновесие и падаю.

– Осторожно - смеётся моя мама Белая молния - ты чуть не сломал мне рёбра, еле увернулась.

Я снова встаю. Белая молния внимательно рассматривает меня. Рослая, красивая женщина, в полном расцвете сил.

– Ты тоже ничего получился.

Стена передо мной становится огромным зеркалом. Я рассматриваю себя как бы с двух позиций. Одна часть моего мозга видит пацана с крыльями, тоненького и щуплого, даже ещё не подростка. Но другая спорит - красавец хоть куда. И глаза фиолетовые, изумительно-глубокие, огромные.

"Где он?"

Люк тает мгновенно, и Летящая под дождём впархивает, как ласточка.

– Рома…

И только спустя пару секунд я понимаю, что она говорит по-русски.

Двадцать крепких пальцев, способных играючи колоть орехи, вцепляются в меня мёртвой хваткой. Я могу использовать только десять - должен же кто-то из нас стоять на земле. Я судорожно глажу её роскошное, упругое тело. Моя жена - очень красивая девушка… И только какая-то часть моего мозга, тёмная и отсталая, занудно тянет - тоненькая девчонка, даже ещё не подросток…

Мои крылья вдруг распахиваются, накрывают нас обоих, будто плащом.

"Я люблю тебя" - двойная синхронная мысль.

Всё пространство Вселенной занимают сияющие ярко-синие глаза, и я ощущаю на своих губах поцелуй - будто пёрышком…

Летящая под дождём… Моя Ирочка…

Цвет ковра определить невозможно - масса бегающих разноцветных огней делает его похожим на детский калейдоскоп. По-моему, Играющий с ветром - Кио - перестарался с настройкой.

– Друзья мои… Родные мои… - голос Уэфа, могучий, звенящий. За такой голос любой диктор не колеблясь отдал бы три четверти своей жизни, как минимум. - Сегодня такой день…

Голос сорвался. Нет, очень непросто довести Смотрящего из поднебесья до такого состояния. Никаким "зелёным" это не удалось. А я смог!

Хохот, обвальный хохот. Смеются все. Смеётся Иого - Летящий над морем, смеётся Юайя - Прячущаяся в ветвях, смеётся Кио - Играющий с ветром, смеётся Аина - Рассеивающая мрак. Здоровые, красивые ребята. Совершенство тела, совершенство духа. Аина выделяется из шеренги. Рослая очень, у нас, у людей, наверное, она была бы фотомоделью…

И над всем этим гамузом громадным древним мамонтом высится дед Иваныч. Ухает басом, как филин.