День ангела

Злобный инопланетный агент, смешливо фыркающий поверх стакана с молоком. Катающаяся верхом на старом леснике, покуда оба не валятся от хохота. И потемневшие от незаслуженной обиды глаза, закушенная нижняя губка: "Да как вы все могли такое подумать!!!"

Июль уже перевалил за середину, когда я понял - моё дело дрянь. Я ещё как-то справлялся со своими служебными обязанностями, но дома всё валилось из рук. Я уже не помышлял о плотских удовольствиях. Может быть, будь я человеком семейным, или даже имей я постоянную добрую подругу, я бы выкарабкался. Но я в свои двадцать пять был человеком одиноким - так сложилось. И шансов вылезти у меня не было.

Воздух понемногу свежел, ночь перевалила за середину. Как выбираться?

И вдруг я понял совершенно отчётливо - не хочу. Не хочу выбираться. Не хочу ничего забывать. Это моё - счастье или несчастье, но моё.

Ладно. Как говаривал мой отец, главное - ввязаться, а дальше покажет бой.

Хорошо, что с понедельника у меня отпуск. Гора никогда не идёт к Магомету, и пора уже Магомету привыкнуть.

До скорого свидания, Ирочка!

С тех пор, как наш славный экипаж покинул заколдованный лес, никто ни словом не обмолвился о невероятном происшествии. Я пытался, прямо и вскользь - бесполезно. Не проходили даже туманные, отдалённые намёки. Доктор Маша знала своё дело.

Ради спортивного интереса я пробовал записать свои мемуары. Всё как по нотам - рука выводила непонятные каракули, достойные дауна среднего уровня развития. Левая рука, которой я в своё время тоже научился писать, не отставала от правой.

Я даже попробовал отпечатать текст на компьютере - вдруг хоть какая-то лазейка осталась? Пальцы бойко колотили по клавишам, но когда я попробовал просмотреть текст, мне стало нехорошо. "Ахыр аыаи", и так далее. И только одно слово в тексте имело смысл - Иолла.

Вероятно, мои друзья испытывали те же проблемы с мемуарами. Я не знал.

Не вспоминалась и дорога к затерянному в гуще леса старому скиту. Но всё остальное запомнилось намертво.

Подумаешь, потеря - дорога. Найдём!

– …Простите, могу я видеть Геннадия Александровича?

Секретарша оторвала свой взор от текста на экране компьютера и спросила так, как это умеют секретарши: вежливо, но с еле заметным холодком, должным обозначать дистанцию между людьми, облечёнными полномочиями, и людьми простыми.

– Вы договаривались о встрече?

Ого! Не так это, оказывается, просто - попасть на приём к господину Меньшикову. Как там его охарактеризовал дед Иваныч: адвокат и акула бизнеса?

– Ни в коем случае. Но увидеться нам необходимо сегодня.

Твёрдость и уверенность клиента почти всегда благотворно влияют на секретарш.

– Одну минуту - смягчилась она. Нажав на клавишу селектора, спросила - Геннадий Александрович, к вам…- она вопросительно посмотрела на меня, и я торопливо подсказал - Белясов Роман Романович. Нет, как раз окно. Да, хорошо - и уже мне - Присядьте, пожалуйста. Сейчас Геннадий Александрович закончит с посетителем и вас примет.

Ждать пришлось недолго, минут десять. Из кабинета выкатился шариком какой-то толстяк, на ходу вытирая лоб смятым платком. Вероятно, разговор был серьёзный.

– Проходите, пожалуйста - это мне.

Я вошёл в кабинет, попытавшись плотнее закрыть за собой дверь. Не вышло - импортный доводчик двери мягко ограничил мои излишние усилия. Доводчик был прав - не надо излишне напрягаться, вредно для дела. Ладно, попробуем.

За стандартным офисным столом сидел мой давний знакомый, Геннадий Александрович Меньшиков, адвокат и акула бизнеса. Тайный агент инопланетной спецслужбы.

Именно сидел за столом. Я достаточно нагляделся на крупных боссов, и могу смело утверждать - редко кто из них в присутствии рядового посетителя сидит за столом, большинство восседает.

– Здравствуйте, Роман Романович. Прошу, присаживайтесь. Слушаю вас внимательно.

Не узнал, что ли?

– Здравствуйте, Геннадий Александрович. Дело вот в чём…

Дальше мой язык отказывался излагать дело. Психоблокада. Меня же предупреждали. Ладно, попробуем сказать иначе.

– Я хотел бы…

Но это я хотел. А язык мой не хотел.

– Мне необходимо…

Да, мне необходимо. А языку моему до лампочки. Доктор Маша к работе относится серьёзно.

Геннадий Александрович внимательно слушал меня. И вдруг меня прошиб пот. А что, если он обладает даром телепатии только со своими, такими же?

Если так, всё пропало. Я никак не смогу объяснить ему, что мне необходимо, нет, не нужно, и даже не нужно позарез, а именно необходимо видеть её глаза. Ещё хоть раз, а дальше будет видно.

Геннадий Александрович внимательно разглядывал меня, чуть наклонив голову набок. Как интересный экспонат с выставки дураков. Вот сейчас он тепло попрощается со мной и пожелает дальнейших успехов.

Я с мольбой поднял глаза, встретив его чуть насмешливый взгляд. Ну помоги, человек ты или кто?! Я не могу не видеть её, понятно тебе, акула бизнеса?!!

Насмешка в глазах пропала, но глаз он не отвёл.

– А ты не дуришь, Рома?

Я выдержал его взгляд. Раз читает мысли, поймёт.