День ангела

Мы лежали на широком диване, я на спине, Ирочка на моей груди. Её крылья развернулись и укрыли нас обоих - сразу стало тепло и уютно.

На этот раз она попросила меня снять всю одежду, и я не возражал. Мы знакомы уже тысячу лет, чего же нам стесняться?

"Всё будет, как ты скажешь. Устала, пока летела?"

"Нет, что ты. Я летела сюда в транспортном коконе, он выпустил меня прямо над вашим домом. Я не могла потерять три часа нашего времени - она фыркнула в голос - да ещё предстать перед тобой в виде мокрой курицы. Дождь же был!"

Она замолчала, но я видел её беспокойство и глубоко укрытую тоску. И страх.

"Что случилось, родная? Не молчи!"

Её глаза рядом.

– Ты в последний раз видишь меня такой, Рома. Завтра вечером мы расстанемся, а послезавтра я ложусь в витализатор. Всё готово, Рома, и дела я сдала полностью. Я и лопухнулась только потому. Расслабилась.

Моё сердце ухнуло в яму. Всё. Больше никогда она не накроет меня своими крыльями…

Она заплакала в голос, и я судорожно стал её ласкать.

– Подожди…дай…мне…поплакать…

Она рыдала, изо всех сил вцепившись в меня твёрдыми пальцами рук и ног. Я гладил её, шептал какую-то бессвязную чушь, целуя куда попало. Рыдания понемногу гасли, она затихала.

– Ну вот мне и легче - она ещё всхлипывала, потом рассмеялась, ещё сквозь слёзы. - Ещё одно, Рома. Я подумала…

Меня бросило в жар, я уже видел её мысль, но ждал, когда она скажет вслух.

– Глупо лишать тебя такой возможности. Завтра ночью её уже не будет. Хочешь меня, сейчас?

Её ноги вдруг широко раздвинулись, обхватили меня, вцепившись длинными пальцами ступней в мои ягодицы. Нечеловеческий жест. Она смотрела на меня в упор, напряжённо и внимательно. Её мысли и чувства роились, клубились. Нет, слишком сложно для меня, не прочесть. Ясно только одно - это не страсть.

"Тебе будет неприятно, даже больно. Эта штука будет слишком велика для тебя"

"Пустяки, не так это страшно. Я потерплю"

"Зачем терпеть?"

"Ну как зачем? Чтобы тебе стало хорошо"

"Глупенькая. Разве может быть хорошо только одному из нас?"

В моей памяти вдруг встал щуплый небритый человечек в чёрной шапочке, идущий навстречу девочке-первокласснице.

Она шумно вздохнула, расслабилась. Длинные пальцы ног отпустили меня.

– Возможно, ты и прав. Раз я собираюсь стать человеком, то и всё должно быть по-человечески.

Утро. Второе наше утро. Мы сидим на моём диване, и я наблюдаю, как ловко Ирочка уплетает бананы - я уже успел сбегать в магазин внизу. Наверное, у меня был вид буйнопомешанного, гибнущего от авитаминоза - я неистово хватал с полок яблоки, груши, бананы и прочие фрукты, а затем с боем прорывался к кассе, и никто не посмел возразить. Я боялся упустить лишнюю минуту встречи с моей Ирочкой.

Она улавливает мыслеобраз в моей голове, смеётся. Тоненькие детские пальчики между тем сноровисто чистят грецкие орехи, без видимых усилий щёлкают их по одному. Я наблюдаю, как она берёт их двумя пальчиками - крак! Однако…

– Мы сильные существа, Рома, ты не гляди на рост и внешнюю хрупкость. Понимаешь, это нелетающие существа могут позволить себе таскать кучу рыхлого мяса, жира и тяжеленных костей. А у крылатых эволюция таких беспощадно отсекала - лишний груз за борт! Хочешь орешков? Они питательные, лучше твоего противного мяса. Надо же тебе когда-то начинать отучаться от беспросветного хищничества.

– Ира, Ир… А как тебя зовут по-настоящему? - вдруг неожиданно ляпаю я. Как говорится, лучше поздно…

Она звонко смеётся, чуть закинув голову, и я смеюсь вместе с ней.

– Нет, ты бесподобен. Спрашивать имя любимой только после второй проведённой вместе ночи… Слушай же, моё сокровище, и запоминай.

Она произносит длинное певуче-щебечущее слово, имеющее с "Иоллой" меньше сходства, нежели слово "Аня" с "Аннабель-Ли". Я беспомощно хлопаю глазами.

– Запомнил?

– Мне сроду не выговорить.

Она смотрит весело-укоризненно.

– И как же мы будем вместе, мой хищник, если ты не в состоянии запомнить моё имя?

– Я запомнил тебя. Это главное.

Она вздыхает.

– Не бери на ум, Рома. Меня зовут Ирочка. Ира, Ир… - передразнивает она меня моим голосом - Коротко и ясно.

…

–…Значит, так. Вот это ты продал, держи, а вот - купил. Легенду запомнил?

– Ты же мне внушила. Слушай, если за провал, ну или почти за провал - такая машина…

Действительно. "Ауди-100", почти новый - сроду бы мне не купить!

– Это не за провал, и даже не за всю проделанную работу, хотя на твоём счету уже немало.

– Немало чего? - и за секунду до того, как она ответила, я уже знаю ответ.

– Разумеется, спасённых жизней, чего же ещё? А это… Примитивный механизм, облегчающий передвижение, только и всего.

– А награды в нашем деле бывают?

– Разумеется. Радость и счастье. Радость от дела, которому мы все служим, и обыкновенное счастье - вот как у нас с тобой.

Я обнимаю её поверх крыльев, и перья под моими руками кажутся мне совершенно естественными, даже странно, что у меня перьев нет.

"Не связывай мне крылья, мне так неудобно"

"Потерпи, я так хочу. Потерпишь?"

Шелестящий бесплотный смех.

"Под крыльями же я гораздо приятней на ощупь. Хотя свой шанс ты упустил, дикий зверь, добыча сейчас ускользнёт от тебя"