День ангела

Напртив нашей шеренги стоят наш архангел, папа Уэф, Иого и невысокий ангел женского пола, с белоснежными искрящимися волосами, странным образом не производящими впечатления седины - просто белоснежные, с едва заметным радужным отливом, роскошные космы до плеч. И ярко-синие лучистые глаза, обычные для ангелов. Новоприбывшая открыто, лишь чуть несмело улыбается, разглядывая нас. Мы отвечаем дружелюбными улыбками, и я чувствую, как в воздухе будто прокатываются волны ободрения, смешанного с любопытством - общий эмоциональный фон.

– Внимание всем! Сегодня наш маленький коллектив пополнился новым членом, взамен Иоллы. Новый оперативный сотрудник - длинное, переливчатое слово - короче, Юайя. Как всем уже известно, супруга Иого - объявляет Уэф.

Иого сияет, как сварочная электродуга.

– Познакомьтесь, моя половина. Прибыла наконец. Конец моим страданиям!

Юайя - интересное имя. Из одних гласных букв, надо же. Необычно.

– Стало быть, Юля - авторитетно изрекает дед Иваныч, тоном церковного попа, нарекающего новорожденного младенца. Окрестил Юлей, значит.

Она немного недоуменно смотрит на деда.

– Он нас всех переименовал, Юайя - это папа Уэф - меня только пока опасается, хотя исподтишка про себя уже начал обзывать Ульрихом.

Все смеются, весело и беззлобно. Дети, мудрые дети…

Я будто споткнулся. Как раньше не допёр? Точно. Как точно, лучше и не скажешь. В этом и есть вся их суть. Мудрые, всесильные, добрые и счастливые дети - вот что такое ангелы.

Я вижу прищуренные глаза папы Уэфа.

"Ты явно умнеешь. Общение с Иоллой тебе на пользу. Одна мудрая мысль за другой"

"Эта мысль неверна? Что не так?"

"Всё так, Рома, всё так. И всё-таки ты, как обычно, сильно упрощаешь. Ладно. Важно понимание сути, детали придут позднее. Слушай, давай сегодня не будем, а? У меня уже голова трещит, всё время думать, думать, думать…"

"Это твоя работа, папа Уэф. Ты же координатор"

"Сегодня я беру выходной. В конце концов, имею право. Праздник! Вот так. Сейчас будет общий воздушный хоровод, в честь вступления в нашу команду нового члена. Иолла будет участвовать, и ты потолкайся, пояс ты освоил, вреда не будет, зато весело. А потом праздничный ужин. А потом…"

Сзади неслышно возникает мама Маша. Осторожно, незаметно берёт его длинными пальцами босой ноги за пятку. Нечеловеческий жест, и в то же время понятный.

"А потом я забираю свою ненаглядную, и мы ночуем в майском лесу" - папа Уэф смотрит строго, как и положено большому начальству - "и пусть кто-нибудь попробует меня или её побеспокоить. Враз уволю! Касается всех. Вопросы?"

Он оглядывает нашу команду.

"Вопросов нет, шеф. Давно бы так, шеф. А то мы распустились, шеф"

"Вот так вот. А теперь - хоровод"

Шелест бело-радужных крыльев, рои голографических искр, свист рассекаемого воздуха, весёлый смех. И взвивающаяся музыка, непривычная, но красивая. Воздушные танцы - одно из любимых развлечений, вот только здесь они не очень… Размаху нет. И народу немного, и купол маскирующего поля не позволяет подняться высоко. Не танцевать же с включенной индивидуальной маскировкой!

Я вдруг вижу, что моя ненаглядная незаметно покинула хоровод, и ощущаю её резко упавшее настроение. Я немедленно спешу за ней.

"Где ты?"

Тихий, шелестящий плач в моей голове. Да, и плач передаётся… Маленькая моя!

"Нет, Рома, не сейчас… Уйди, уйди, я прошу! Не подходи, слишишь!!"

Она сидит в полной темноте, на лавочке-завалинке возле той самой бани, где не так давно дед Иваныч просвещал нас. Надо же, он и сейчас здесь. А Ирочка взахлёб рыдает, повиснув на нём, и дед гладит её заскорузлой крестьянской ладонью. Я ясно вижу лишь шевелящийся тепловой контур обоих, слившийся воедино, да её ауру, деформированную сильнейшими переживаниями. Маскировка, настроенная Кио, безупречна - здесь не только темно, но и тихо, музыка, гремящая в неполной сотне метров, почти не слышна.

И я слышу её. Отчаянный, детский плач, градом катящиеся слёзы.

– Дед… Какой же… танец… без крыльев! Я же калека, калека, понимаешь ты или нет!!

Маленькая моя!!!

"Рома, Христа ради… дай ей поплакать. Надо ей! Ну что ты, что ты, внученька…"

Я стою, как памятник самому себе. В натуральную величину.

Да. Да, всё так. Это я виноват… Это из-за меня…

Плач становится тише, выдыхается. Вот уже только всхлипывания.

"Нет, Рома. Твоей вины тут всего ничего. Прости меня, пожалуйста, я не хотела тебя обидеть. Ты сильно огорчился, да? Сильно, я же вижу"

Тепловое пятно распадается, и я вижу приближающуюся ко мне Ирочку. Она прижимается ко мне. Глаза светятся в темноте.

"Ну вот. Как нехорошо вышло… Всё, Рома, я уже в порядке. Крылья что - проживу как-нибудь. Зато взамен у меня теперь две лишних руки, две лишних ноги, и ещё одна голова"

Да, голова. Пустая…

"Неправда. И хватит себя обзывать, Рома, а то ты скоро и сам поверишь, что дурак. Я никогда не связала бы свою судьбу с дураком. Ты такой же разумный, как и мы, ничуть не меньше. Это главное. А знания, информация - дело наживное"

Я глажу её, ласкаю, и чувствую, как она отмякает. Всё, она уже успокоилась.