День ангела

Они опять засмеялись. Действительно мысли читают, что ли?

— Действительно читаем. Это ты глухой, как и большинство людей. Пойдём же!

Мы покинули зал витализаторов — впереди девочка, затем я, мальчик шёл сзади. Я вовсю глазел на своих провожатых. Сложенные крылья с бело-радужными, длинными перьями плотно и как-то очень естественно лежали на их спинах, прикрывая спины от плеч до ягодиц. Я вновь вспомнил ночное происшествие, как наш Михалыч аккуратно сворачивал эти невероятные крылышки, так не похожие на птичьи. Интересно, а в размахе? Метра три, не меньше…

Я не успел закончить свои научные размышления. Ангелы (про себя я называл их теперь так) прошли через люк не нагибаясь, небрежно и привычно перешагнув высокий порог, я же снова ударился макушкой, зашипев от боли. Зачем они внутри-то двери поменяли, оставили бы человечьи!

Я уже догадался, что данная постройка сооружена не ангелами. Заброшенный скит, вот что это. Захваченный межпланетными агрессорами для своих шпионских целей.

Они снова засмеялись.

— Догадка верная, но не совсем, — это мальчик, — здесь действительно скит, только не совсем заброшенный. И не захвачен. И уж точно мы не агрессоры.

Как жить, если все твои мысли буквально на ладони? Подумать свободно не дают. Вот подумаешь что-нибудь не то…

Снова смех.

— А ты думай то, — это уже девчонка.

Смеются они весело, открыто. Нет, невозможно так смеяться и быть злобным межпланетным агрессором.

А наши-то, эти, как их, уфологи — «маленькие зелёные человечки»…

Они остановились так внезапно, что я чуть не налетел на мою провожатую. Девочка обернулась, и глаза у неё были твёрдые, цепко-внимательные. Заглядывающие в самые недра души.

— Что ты знаешь о маленьких зелёных человечках?

Я растерянно моргал. Чего пристали, ну? Да ничего не знаю, я-то не уфолог. И даже книжек таких не читаю!

Она расслабилась, и глаза опять стали прежними — мягкими, недетски мудрыми, успокаивающе добрыми, и в то же время где-то в глубине плавали озорные огоньки.

— Правда, ничего не знаешь. И желаю тебе, чтобы и дальше не знал. Идём!

Ну ни хрена себе! У них тут что, ещё и такие есть?

Короткий смешок.

— Здесь, разумеется, нет и не будет.

* * *

В просторной комнате, куда мы вошли, можно было с первого взгляда угадать монастырскую трапезную. Длинные широкие лавки располагались по обе стороны общего стола, причём одна лавка была ниже, а вторая выше. В четыре высоких стрельчатых окна, забранных частыми переплётами с цветными стёклами — ба, да это же настоящие витражи! — лился яркий солнечный свет.

На мне красовалась теперь новенькая светлая рубашка и вылинявшие джинсы. Слава богу, нашли-таки человеческую одежду. Я в душе опасался, что домой мне придётся ехать голым, в лучшем случае — завёрнутым в какую-нибудь серебристую космическую тряпку. Или у них нашёлся бы скафандр на мой размер?

На низкой лавке за столом, спиной к свету, сидели люди — высокий старик с бородой, по виду типичный селянин, молодой человек в современных маленьких золотых очках, в отлично сшитом костюме — вылитый дипломат — и бритоголовый здоровенный парень в чёрной кожаной куртке — явный рэкетир. Рядом с ними сидели члены нашего славного экипажа, радостно приветствовавшие меня беспорядочными и не совсем членораздельными возгласами.

Напротив них сидели ангелы, две девочки и два мальчика. Они были похожи, как близнецы. Стало быть, вместе с моими конвоирами, ангелов шесть штук. Такой, значит, расклад. Плюс наша пострадавшая. А может, и ещё имеются?

— Больше никого. И так здесь много лишнего народу. Но я ещё должна сказать спасибо.

Ближняя ко мне девочка-ангел встала, подошла ко мне вплотную, серьёзно глядя снизу вверх своими огромными глазами — теперь ярко-голубыми, сияющими — и поманила пальчиком. Я наклонился, погружаясь в затягивающую сияющую бездну этих глаз, и почувствовал на своих губах лёгкий, как птичье пёрышко, поцелуй маленьких губ.

В голове в меня гудело.

— Стало быть, тебе… вам лучше? — идиотским голосом спросил я.

— Заметно лучше, — она засмеялась, разрушая наваждение своей неземной красоты, и кто-то из наших хихикнул.

— Садитесь, гостюшки дорогие, хоть и незваные. Сперва позавтракаем, потом будем думать, как жить дальше, — подал вдруг голос старик. Голосище будь здоров, дьяконом ему быть.

— Верно, — отозвался сидевший поодаль ангел-мальчик. Если бы я не видел, кто говорит, поклялся бы, что говорит девушка, такой переливчато-серебряный голосок. Да что же у них всё не как у людей?!

— А так лучше? — утробным басом спросил тот же мальчик. И, глядя на мою вконец обалдевшую, вытянутую физиономию, дружно засмеялись все.

* * *

Завтракала наша разношёрстная компания в дружном молчании.