— Ну, если точнее, — пояснил мэр, — То наши рейдеры накрыли в западной акватории Индийского океана яхту рабовладельцев. Получилось так, что контингент удобнее оказалось перебросить сюда. Они прилетели на Атауро около семи утра. Теперь мы шевелим мозгом, чтобы разобраться, где у этой селедки хвост.
— Ясно, — кхмер кивнул, — Три персоны — это рабы или рабовладельцы?
— Рабыни. Совсем молодые девчонки. Про них известно только, что они из Бирмы.
— Так. А рабовладельцы?
Кайемао Хаамеа небрежно махнул рукой.
— Эти из Европы. С ними уже работают. Я временно отдал разведчикам под это дело оборудованный технический ангар. Все необходимое там есть. А трех девчонок мы оставили в fare у Лакшми и Ромара. Лакшми знает тайский. Плюс, у нас есть комп-транслятор с бирманского. Но все это как-то не очень помогает.
— Ясно, — повторил Ним Гок, — Я допью чай, переоденусь и мы пойдем.
— Я пойду с вами, — сказала Элвира, — я не знаю бирманского, но, возможно, я многое пойму, даже не зная языка.
— Хорошо, — красный комбриг кивнул, — Пойдем все вместе.
Идти до военного городка было минут 10 — и все это время Ним Гок объяснял своим спутникам, что решение надеть униформу с нашивками комбрига Красных Кхмеров является не ошибочным, а наоборот, очевидно-правильным. И автомат «Sten-Next», привычно пристроенный на ремне за правым плечом — это тоже правильно.
Последняя дискуссия на эту тему произошла в гостиной fare Лакшми и Ромара.
— Вам надо понять, товарищи, — терпеливо и спокойно объяснял Ним Гок, — что для бирманских батраков и малоземельных фермеров-общинников, эксплуатируемых феодальной диктатурой, Красные Кхмеры — это солдаты-освободители. В начале революционного движения некоторые соратники Пол Пота допускали ошибки в управлении деревней, но это было давно. Это уже стало историей. Современная реальность такова: когда мы совершали рейды вверх по Меконгу, до пограничной территории Лаос — Бирма, то восстанавливали справедливость, проводили полную зачистку феодально-бандитского элемента, освобождали трудящихся и раздавали продукты и вещи. Для дела революции мы проводили конфискацию автомобилей, западных денег, золота и ювелирных изделий в домах эксплуататоров, но это не затрагивало дома простых фермеров. Поэтому население нас поддерживало.
— ОК, — со вздохом, согласилась Шейла Бритт.
— Но давай ты будешь очень аккуратен, — добавил Ромар.
— Ты не представляешь, что пережили эти девчонки, — сказала Лакшми.
— Думаю, сен Ним Гок представляет, — заметил Хаамеа.
— Да, товарищ Кай, — подтвердил комбриг, — Я представляю. И сначала я разъясню девушкам ситуацию. Потом Шейла сможет задать им вопросы. Я буду переводить.
Ним Гок решительно откинул циновку на входе в гостевую комнату, где пока что разместились девушки, сделал три шага внутрь, остановился и отчеканил.
— Min gla ba! Djen do khmera rudro comandor Nim Gok…
— Резковато, — буркнула Лакшми.
— Joder… — произнесла Шейла, — Он их перепугает…
— Надеюсь, он знает, что делает, — сказал Хаамеа.
— Я тоже надеюсь, — тихо сказала Элвира.
В этот момент из-за циновки послышалось довольно оживленное щебетание, иногда прерываемое короткими четкими репликами комбрига.
— Упс… — выдохнула Чуки, — По ходу, нормально…
— Кажется, он разбирается в ситуации лучше, чем все мы, — констатировал Ромар.
— И он для них выглядит привычнее, — добавил Кайемао.
Щебетание стало громче. Все три девушки тараторили наперебой. Потом Ним Гок откинул циновку и спросил:
— Товарищ Шейла, ты не возражаешь, если я с ними погуляю по улице?
— А они хотят погулять? — удивилась капрал-пилот.
— Да. Это их убедит, что они не попали из одного плена в другой, а свободны.
— Тогда конечно я не возражаю. Пусть убеждаются столько, сколько надо.
Наглядная демонстрация свободы подействовала на трех юных бирманок с какой-то совершенно фантастической скоростью. Первые четверть часа девушки, чуть что, старались оказаться поближе к Ним Гоку, и часто обращались к нему с тревожными вопросительными репликами, начинавшимися со слова «bachjaun…?» (…почему?). Объяснения комбрига, видимо, оказывались понятными и успокаивающими, так что бирманки начали описывать вокруг сопровождающих круги все большего радиуса. Кажется, они проверяли, насколько широки пределы свободы. На море они сначала смотрели с опаской, потом — с интересом, а потом — зашли по колено в воду и начали играть с волнами. Они делали по несколько шагов вслед откатывающейся волне, и с громким визгом отбегали назад, когда следующая волна накатывалась на берег.
Шейла почесала макушку и поинтересовалась у Ним Гока.
— Коллега, как, по-твоему, долго они будут вот так бегать взад-вперед?
— Долго, — сказал кхмер, — Но лучше их не торопить.
— Тогда пусть играют, сколько надо. Может, дать им мячик, или что-то типа того?
— Это хорошая идея, — согласился Ним Гок.