День без Смерти (сборник)

Кирш передернул плечами.

— Риторический вопрос. Никто не может дать такого права.

Он впервые посмотрел прямо в глаза Доновану, и на его лице резко обозначились скулы.

— Да, я научил их убивать друг друга! — почти выкрикнул он. — Я рассказывал им о штыковой атаке, обучал окопной войне, партизанскому ведению боя… Я учил их закладывать мины, бросать гранаты, стрелять из противотанковых ружей, интеграторов, деструкторов.

В Доноване начала закипать ярость. Не отрывая взгляда от глаз Кирша, он нащупал в кармане арлет у вытащил его. Кирш все это видел, но, даже не пошевельнувшись, только чуть побледнев, продолжал говорить.

— … Я учил их хитрить, притворяться, пить воду из луж, пытать пленных, быть беспощадными…

(“Ты болен”, — сказал Аол).

… Я учил их ненависти, скрытности, подозрению…

(“Ты заразен”, — сказал Аол.)

…Я приподнес им все это, всю грязь человеческую — в виде аппетитного заманчивого торта, и они съели “го, не заметив, что отравились…

(“Ты заразил меня”, — сказал Аол.)

…А затем я построил им этот город и сказал — вот вам место для игры. Воюйте.

— Все, — оборвал его Донован. — Я думаю, ты все сказал.

Он закрыл арлет. Кирш замолчал и, не отрываясь, смотрел на него. Тогда Донован медленно, как на Дуэли, поднял арлет до уровня глаз и нажал на спуск. Кирш вздрогнул, но даже не сделал попытки отойти в сторону. Он так и остался, прислонившись к стене, Ждать медленно ползущее к нему, переливающееся, Как снег искрами, смертоносное облако.

“Ну, уйди же, уйди!” — кричало, разрывалось на Части сердце Донована. Но Кирш так и не ушел. Облако достигло его, впиталось в тело, и только на комбинезоне остались перемигивающиеся искорки. Губы его конвульсивно дернулись, видно, он хотел что-то сказать, но уже ничего не смог и только улыбнулся, Устало и вымученно. Затем лицо его начало стекленеть, будто покрываясь глазурью.

Ведь ты все врал, подумал Донован и мешком опустился на пол. Ты ведь все врал! Специально, цинично, боже мой, до какой степени цинично!.. Чтобы я смог нажать на спуск.

Постепенно, становясь прозрачным, Кирш стал медленно исчезать.

— Дылда! — возбужденно закричала Айя. — Это что, новая игра? — Она вскочила со стула и радостно захлопала в ладоши. — Как красиво, Донован! Я тоже так хочу!

Донована затрясло.

И тут в зал вбежал Ратмир. Он увидел Донована, Айю и, тяжело дыша, остановился.

— Ох! — облегченно вздохнул он, огляделся, нашел глазами стул и тяжело опустился на него. — Я уже думал, у вас что-то стряслось. То было слышно, а то вдруг раз — и как вводу… — Он еще раз обвел глазами зал, посмотрел на сидящего на полу Донована, и его охватило смутное беспокойство.

— А где Кирш? — встревоженно спросил он.

Айя рассмеялась:

— Он спрятался. Они с Доновеном играли, и Доновен его спрятал!

Донован неподвижно сидел на цементном полу и вокруг него разводами стояла сизая вода. Ратмир медленно, с тяжелым предчувствием, встал и подошел к нему.

— Где Кирш? — спросил он.

Донован вздрогнул и выронил на пол арлет. Он со стуком ударился об пол, и по масляной воде пошли разводы.

— Нет его, — сипло сказал он.

Ратмир пошатнулся. Некоторое время он стоял так, с болью глядя на Донована, затем нагнулся и поднял арлет.

— Донован, — глухо, неумело, непривычно для самого себя сказал он, — я объявляю вас арестованным.

— Хорошо, — свистящим шепотом ответил Донован и встал.

Все вокруг словно изменилось, стало более рельефным, почти осязаемым. Он потрогал стену, где стоял Кирш, и она пылью начала осыпаться под его пальцами.

Так и нужно было, жестко подумал он. За всех человечков. В голове было необычно ясно и трезво. Только так. И совесть меня не будет мучить.

Глава пятая

Сквозь тревожную дрему Донован слышал, как за стеной кто-то монотонно и надоедливо бубнит. Не можешь ты ничего слышать, уверял он себя. Часа два назад, когда мы подъехали к куполу, поставленному еще вчера Ратмиром и Феликсом рядом с Деревней, Ратмир собственноручно запер тебя в отсеке на все межмолекулярные замки… Не можешь ты ничего слышать. Он очнулся от дремы, открыл глаза и стащил с себя шлем волновой психотерапии. Дверь в рубку была приоткрыта и оттуда слышался чей-то неторопливый обстоятельный разговор. Все-таки не галлюцинация, подумал он и прислушался. Похоже, что Ратмир докладывал на корабль о положении на Сказочном Королевстве.

Ратмир. …Дело в том, что законы развития нашего человеческого общества, тем более в том жестком виде, в котором их пытался приспособить здесь Кирш, неприменимы для Сказочного Королевства. Несмотря на внешнюю схожесть человечков с нами, физиология, психология и, естественно, вытекающая из этих факторов личная и общественная жизнь человечков в корне отличны от наших, что и составляет проблему несовместимости и неприменимости законов развития нашего общества по отношению к данной цивилизации.

Нордвик. В каком тогда плане вы расцениваете действия Кирша?