День Благодарения

– Забирайте своего раненого и уходите. У меня картечь, я хорошо стреляю. Те из вас, что попробуют напасть первыми, гарантированно погибнут. Спасайте своего. Ему можно помочь, но у вас есть примерно полтора часа, чтобы добраться до больницы. Если не будете делать глупости, то успеете его спасти, и никто больше не пострадает сегодня. У вас впереди вся жизнь, вам есть, что терять, а я уже пожил вдоволь и мне терять нечего. Уходите!

Повисла напряжённая тишина, на татуированных лицах «муравьёв» читалась несвойственная им растерянность. Исходящая от них угроза начала скисать. Окончательно ситуацию разрешил раненый индеец, прокричав сквозь зубы:

– Да перевяжите же меня, уроды! Чёрт с ним, с этим гринго, вернёмся за его головой позже, никуда он от своей хибары не денется!

После этих слов «муравьи» засуетились, спешно соорудили из верхней одежды что-то вроде носилок, и спустя пару минут старый морпех смог опустить ружьё – все чиканос пропали из виду. Он громко выдохнул, пересчитал наощупь оставшиеся четыре патрона в кармане штормовки и двинулся в сторону дома, лишь раз остановившись, и, задрав голову к небу, где ему почудился тонкий, едва слышимый шелест. День он провёл на веранде вместе со старым дробовиком и пинтой кофе, который, ворча на его безалаберное отношение к сердцу, всё же сварила его Мэри-Джейн. Ей незачем было знать об утреннем происшествии, а пальбу мистер Костиган объяснил засильем докучливых ворон.

– Эх, доиграешься ты, Билли! Твоё ружье на пару миль вокруг ведь слышно, а ты ведь его ещё, когда должен был сдать, как все наши соседи. А если шериф заберёт тебя в окружную тюрьму? Что, захотелось на старости лет опозориться – угодить в кутузку? Закон есть закон, Билли. Сдай ты его уже от греха подальше, пожалей меня… – В таком духе миссис Костиган обрабатывала мужа до пяти часов вечера, когда он услышал шум моторов на подъездной дороге и грозным окриком отправил её в дом, а сам, перевернув неуклюжий, но прочный дубовый стол набок, с ружьём в руках занял за ним позицию.

В клубах пыли к дому подкатили четыре мотоцикла, два из которых были с колясками. Мистер Костиган прорычал что-то устрашающее, но, из-за шума двигателей, его слова не достигали ушей пришельцев. Остановившийся ближе всего к ступенькам, ведущим на веранду, байкер заглушил свой “Indian Scout Bobber Twenty” и хриплым, но дружелюбным голосом сказал:

– Мистер Костиган, сэр. Уберите оружие. Мы – друзья. Полковник Руппертус просил передать вам, что благодарит за службу и сказать, что вы можете снова считать себя в строю. Собирайтесь, у вас есть пятнадцать минут. Мы эвакуируем вас в безопасное место. Чиканос, которого вы подстрелили утром, сдох пару часов назад. Несколько сотен дикарей выдвигаются из города и в течение часа будут здесь. Можете взять две сумки – с самым необходимым. Мне очень жаль, но сюда вы уже не вернётесь. – Несмотря на внешний вид двухметровый гигант в кожаном жилете и с заплетённой косой говорил, как военный, что сразу же внушило к нему доверие мистера Костигана.

– Полковник? Он ещё жив и помнит меня? Но кто вы и как узнали…

– Быстрее, сэр. У нас мало времени. Все вопросы потом, – прервал его мотоциклист.

Фермер часто закивал, поднялся из-за своего укрытия и поспешил в дом.

– Флеш, освободи место в коляске для миссис Костиган, – коротко приказал байкер.

Коротко стриженная брюнетка с надвинутыми на лоб VR-очками отрывисто кивнула и перебралась за спину массивного толстяка, сидевшего за рулём «Харлея».

– Олаф! – байкер на “Indian Scout” обернулся, – я вот, что думаю… Чиканос ведь тут всё сожгут, давай хотя бы пару растяжек им на память оставим, – говоривший красноречиво похлопал ладонями по седельным сумкам на своём “Norton Dominatore”.

– Это лишнее. Тут кругом живут наши. Не надо давать бандам повода мстить… – Он на секунду задумался, – видишь курятник, Виннер? С тебя стакан куриной крови. Дохлую курицу как следует спрячь. Давай, резче! – Лохматый Виннер без слов поставил байк на подножку и скрылся в сарайчике. Через минуту раздалось яростное кудахтанье, а еще через пару минут он вышел оттуда с кружкой наполненной куриной кровью и передал её Олафу. Тот промакнул два пальца и размашисто написал на стене дома специфическим угловатым шрифтом – «Сыны Ацтлана», остаток же вылил маленькими порциями на ступеньки и дорожку. Остальные одобрительно закивали и только долговязый несуразный тип верхом на втором «Харлее» с коляской спросил:

– А к чему это, Кеп?

– Ну ты даёшь, Рэднек! – Флеш закатила глаза и постучала себя кулачком по лбу. Олаф поднял две ладони вверх:

– Ты всё правильно делаешь. Спрашивай, когда непонятно. Мистер Костиган утром подстрелил одного из средней руки альфа-самцов «Мара Сальватручча». В Бостоне две основных группировки латинос. Вторая – «Сыны Ацтлана». Мы забираем добычу у MS-13 из-под носа. Пусть срывают свою злость на братьях по разуму, а не на наших фермерах, которых тут всё ещё много.