День Благодарения

– «Британская энциклопедия», – продекламировал он, пародируя оксфордское произношение. – Издание тысяча девятьсот одиннадцатого года, все двадцать восемь томов, не считая указателя и карт. Пока я прочел примерно две трети. Прочел о поэте Овидии в томе с заглавием «Ода – Плата». Овидий такой поэмы не писал, насколько им известно, а этим парням известно все, но, думается, она имела бы большой успех. Что-то вроде кабацких баллад Роберта У. Сервиса. Крепкий материальчик. Как я всегда говорю, два старейших вранья: «Чек вам выслан по почте» и «Я обещаю не кончать у тебя во рту». А вы книгочей?

– Наверное, этот комплект недешево стоил.

– Обошелся мне в пятьдесят долларов. Библиотечная распродажа. Решили обновить фонды и понятия не имели, сколько она стоила. А мне так или иначе нужно было проехать через Карсон за дровами для печки. Езжу раз в год в Национальный парк на тот берег озера Тахо. Нахожу парочку упавших стволов, распиливаю на чурбаки циркулярной пилой и загружаю лебедкой в прицеп. А здесь раскалываю на полешки и укладываю в поленницы. Как раз хватает на всю зиму.

– Но ведь это же незаконно?

– Меня еще ни разу не изловили. Полицейских тут маловато, ну и участки у них огромные. Так что валяйте, пейте под завязку. Здесь вас никто не остановит за управление машиной в состоянии алкогольного опьянения.

Тут он снова сел, скрестил ноги и посмотрел прямо на меня. В первый раз, осознал я теперь. До этого момента взгляды были мимолетными, искоса и поддразнивающими. А теперь была конфронтация. Разминка кончилась, и вот-вот должна была начаться игра.

– Так вы сказали, что хотите поговорить о ребятишках. Да, кстати, как они там, милые очаровашки? Трудно поддерживать связь, когда надо ехать в какой-нибудь бар, чтобы позвонить, ну и вообще. Последнее, что я слышал, – муж Клер сбежал с другой бабой, а ей оставил на память малыша. Как его там?

– Дэниэл.

– А Фрэнк вроде на ходу подметки рвет. Как всегда. Весь в меня. С ним все будет в порядке.

Он отхлебнул виски и посмотрел на меня:

– Так чего вам надо, Тон? Или мне называть вас Тони? Мы же все знаем, какие вы, англичане, тонные. То есть любите воображать себя такими. Нет, Тон, по-моему, звучит в самый раз. Так что, Тон?

– Кстати, о том, что звучит в самый раз. Может, вы перестанете сыпать словечками вроде «на ходу подметки рвет» и остальными в том же духе. Вы ведь имеете диплом университета Беркли, Люси мне говорила. Не играйте со мной в кукурузного деревенщину.

– Извините, пожалуйста. Только живя тут среди тех, которые живут тут, как-то приспосабливаешься к их манере выражаться.

Он встал и шагнул ко мне. И тут свет потускнел.

– Ветер, – объяснил Аллен, нависая надо мной. – Когда он стихает, напряжение падает. Ну-ка, разрешите снять с вас плащ. Здесь жарко жуть. Жутко жарко, хотел я сказать. Страшно жарко. Ужасно жарко. Гнетуще жарко. Ну и прочее дерьмо.

– Спасибо, нет.

– Поверьте, вам без него будет лучше.

– Мне вполне хорошо.

Он молча помедлил, потом вернулся в свое кресло.

– Кстати, для справки, я ни в каких университетах не обучался. Остался, как говорится, за бортом средней школы.

– От Люси я слышал другое, – сказал я, а свет снова стал ярким.

– Вполне понятно, потому что я ей этого не говорил. Но я ведь старался залезть к ней под юбку, понимаете? А первое правило торговли – «не охаивай товар». Если покупательнице по вкусу то, что она видит – и позвольте сказать вам, так оно и было, – то ваша обязанность как продавца поддержать ее решение. Заверьте ее, что она сделала правильный выбор. Что я и сделал, хотя, может быть, и использовал некоторую гиперболу. Вы когда-нибудь видели гипербол, Тон? Это похлеще бейсбола.

– Не могли бы мы вернуться к теме?

– Это к какой же?

– Завещание.

– Что еще за завещание?

– Я обсуждал с детьми, как нам следует распорядиться наследством.

– Люси оставила завещание? Чтоб мне! Вот уж не думал, что она выберет время для этого. Полагаю, она оставила все ребятишкам.

– «Все» практически сводится к дому. Им обоим по трети, остальное мне.

– Вот как? Неплохо для вас. Он же теперь должен стоить четверть миллиона, не меньше. Когда мы его купили, он был, как говорится, бросовым. Но демографическая обстановка с тех пор немножко изменилась.

Мы с Люси несколько месяцев назад оценили дом. Риэлтер сказал, что нам следует запросить за него двести семьдесят и рассчитывать продать его минимум за двести пятьдесят.

– Вы, видимо, хорошо осведомлены.

– Недвижимость – еще одно мое маленькое хобби. Однако, насколько я понял, мне не причитается ни цента, так при чем тут я?

– При том, что Клер, Фрэнк и я должны решить, продавать ли дом сейчас, обналичить его или нет, из чего, разумеется, следует, что мне надо немедленно подыскать другое жилье… или пока подождать. И тут играет роль, что именно они могут ожидать от вас, или же вообще ничего.

– Как так – ожидать?

– Что ваши дети получат по вашему завещанию?

Даррил Боб Аллен лениво потянулся.

– Ну, сказать вам правду, у меня все как-то руки до завещания не доходят. Я планирую пока еще поболтаться здесь.