День благодарения (ЛП)

Теперь он совершенно твёрд в её руке, и Бен застонал, когда она начала поглаживать его быстрее. Она слегка сместилась, и внезапно рука исчезла. Тихо заскулив, он наклонился вперёд, чтобы снова найти её. Почему она остановилась? Она что, садистка?!

Рей хихикнула ему прямо в ухо, и Бен снова почувствовал её прикосновение. Обернувшаяся вокруг члена ладонь была влажной. Должно быть, она облизала руку. Закатив глаза, Бен застонал, когда она снова начала касаться его, быстро и грубо. Одна из его рук по собственной воле отпустила раковину и обвилась вокруг бедра, стискивая её так же сильно, как и она сжимала член.

— Тебе хорошо? — промурлыкала она. Заскулив, он кивнул, напрочь забыв, что она ничего не видит. — Скажи, что тебе нравится, Бен.

— Оч… хорошо. Вот так, — выдохнул он, дёрнув бёдрами ей навстречу.

— Тебе нравится погрубее? — не дожидаясь ответа, она схватила его покрепче и стала двигать кулачком вверх и вниз. Не в силах удержаться, он переместил руку с бедра на задницу, сжимая в ладони твёрдую плоть. Её тельце пиздец какое сексуальное. В своём разуме он ясно видел это, даже если в темноте не мог. Видел, как её рука тяжело двигалась по члену. Как из-за этого её маленькие сиськи подпрыгивали под тканью свитера. Как будет выглядеть её ручка, обёрнутая вокруг него, насколько большим он будет выглядеть по сравнению с ней. Одна только мысль о том, чтобы кончить ей на свитер, возбудила его сильнее, чем когда-либо прежде.

Она снова сместилась, и он почувствовал тёплую влагу на кончике. Она что, сейчас плюнула на его член?!

— Ебать, — выдохнул он, когда, согнув запястье, она возобновила поступательные движения по гладкой коже.

Убрав свободную руку с раковины, она потянулась к яйцам. Вздохнув, Бен дёрнулся в её руках. Маленькая шалунья захихикала, начав ласкать чувствительный мешочек.

— Какие парни тебе нравятся, Бен? — Её голос стал низок и почти соблазнителен; наверное, она звучала бы так же, если бы действительно хотела ему передёрнуть.

— Чт… чего? — у него едва получилось произнести это слово. Бен слишком глубоко нырнул в удовольствие, чтобы понять, о чём она говорит.

— Каков твой типаж?

Застонав, он попытался заставить мозг включиться. Раньше он не думал о себе как о человеке, у которого есть типаж. А потом он встретил Рей, и она, по-видимому, задрала для него своеобразную планку.

— М-м-м… Невысокие. Худенькие, — он ахнул, когда она быстрее задвигала рукой. — С красивой задницей? — бессознательно сжав её зад, Бен услышал, как она издала слабый звук. — Молоденькие? — сглотнув, он понадеялся, что всё это не слишком очевидно.

Он услышал её усмешку, и это — самый сексуальный звук из всех, что он когда-либо слышал.

— Молоденькие? О, Бен. У тебя действительно кинк на возраст? Мне придётся умолять папочку кончить?

Он задохнулся, и член запульсировал, подёргиваясь в её руке. Она, должно быть, почувствовала это, потому что рассмеялась и наклонилась ближе.

— Ничего, папочка, — замурлыкала она, её голос зазвучал глубже обычного. — Я никому не выдам твою тайну.

Она прикончить его решила. И он начал думать, что она делает это нарочно.

— Чёрт, Рей. Всё не так, — получилось у него выдохнуть.

Он едва мог разглядеть её в темноте, но мог сказать, что она улыбается.

— А как тогда, папочка? — маленькая шалунья дразнила его!

Потянувшись свободной рукой к её лицу, он провёл большим пальцем вдоль нижней губы. Ему почти не под силу было разглядеть её в темноте, но, почувствовав, как она открыла для него рот, он позволил пальцу скользнуть между её влажных губ.

— Хорошие котята не дразнятся, Рей, — прорычал он, даже не зная, откуда берутся эти слова. Он никогда ни с кем не разговаривал подобным образом. — Хорошие котята делают свою работу и заставляют папочку кончить, — почувствовав, как она вздрогнула и выдохнула, он позволил своему воображению разыграться, притворяясь, что она увлечена всем этим так же сильно, как и он сам.

Едва он вытащил палец из её рта, она игриво его куснула. Застонав, Бен крепко сжал упругую попку.

— Может, я совсем нехорошая, Бен. Может, мне нравится быть плохой.

Её хватка сжалась на его члене, и он, тяжело дыша, застонал, прислонившись своим лбом к её.

— Да ты охуеть какая плохая, Рей, — пробормотал он. — Дрочишь мне в темноте. — С лёгкостью можно было назвать это лучшей дрочкой в его жизни.

Он застонал, стоило ей ускориться. Почувствовал, как ловкие пальчики забрались под яйца, поглаживая чувствительную кожу, скрывающую простату, и точно рухнул бы на пол, если бы она не стояла перед ним. Едва она сжала посильнее, Бен заскулил.

— Вот так, Бен. Ты кончишь для меня? — промурлыкала Рей, её губы были в нескольких дюймах от его рта.