День бури

Мягкий голос наставницы, звучавший в его сознании, повторял раз за разом: «Магическое умение исцелять находится внутри тебя, внутри твоего сердца».

Прошло несколько лет, прежде чем Джаспер понял подлинный смысл ее слов и овладел искусством врачевания.

Мягкое оранжевое сияние разлилось по каюте и окутало раненого. Кожа Палина засветилась, дыхание участилось. Исцеляющий ореол растворился так же быстро, как и возник. Огненный Горн осмотрел свою работу и разбинтовал больного. Колдовство остановило кровь. Только два ярко-красных следа на коже напоминали о попадании стрел.

– У тебя останется шрам, – сказал Джаспер.

– Пускай. Он в таком месте, где его никто не увидит. Спасибо за все.

– Ты потерял много крови, поэтому несколько дней слабость будет давать о себе знать. А вот с вашими ожогами и волдырями на ногах я ничего не смогу поделать. Будете линять, как змеи. Надо было лучше одеваться, собираясь в пустыню.

– Спасибо, – повторил Палии.

– Не за что.

Ворчун склонил голову на раскрытую ладонь и указал на Палина.

Джаспер кивнул:

– Да, ему нужно отдохнуть. Но сначала пусть поговорит с одним из освобожденных, с тем стариком с глиняной дощечкой. Он все время упоминает Келлендроса и настаивает на встрече с тобой. На мой взгляд, он заговаривается и вообще немного не в себе, но, если ты уделишь ему пару минут, возможно, он оставит нас в покое.

– Старик пытался что-то объяснить еще на обратном пути из цитадели, – подтвердила Ферил.

– Может быть. Я плохо помню обратную дорогу. – С помощью эльфийки Палин сел и медленно спустил ноги на пол. – Ладно, схожу к нему.

– Ты никуда не пойдешь, – приказал Джаспер. – Он сам придет сюда.

Через несколько минут Гилтанас привел старика. Седой и сгорбленный, одетый в рваную, но чистую одежду, он бережно прижимал к груди свою табличку.

– Это Раалумар Сагет, – объявил Гилтанас и отошел в сторону. Вошедший приблизился к кровати.

– Зови меня Сагет, – прозвучал тихий, скрипучий голос, – так называли меня мои друзья. Но они мертвы. Хамулар, Генри, Алисия – все. Старые, умершие, погребенные. – Он замолчал, уставился на глиняную дощечку блеклыми голубыми глазами, потом что-то забормотал о старости и морщинах. – Южный Эргот. Вы плывете туда. Я слышал. Моряки говорили. Холодное место. – Сагет закашлялся и тяжело вздохнул. – Там холодно, сейчас и всегда. Плыть туда – неправильное решение.

Джаспер приблизил губы к уху Палина и прошептал:

– Точно заговаривается. Может быть, отложим это дело? – И поинтересовался вслух: – Почему это неправильное решение?

– Посмотрим-посмотрим. – Чудаковатый гость сдавленно фыркнул. – Алисия могла бы объяснить вам это быстрее. Я сказал, что она умерла?

Гном и маг кивнули.

– Посмотрим. Вы хотите сразиться с белым драконом. Правильно?

Ферил встала у него за спиной и увидела, что табличка покрыта тысячами непонятных символов.

– Кто-то должен сражаться с драконами, – объяснил Огненный Горн. – Если мы не будем противостоять владыкам, скоро на Кринне не останется ни одного свободного места.

Сагет вновь посмотрел в свою табличку.

– Жаль Алисию, а бедного Генри еще больше жаль. Вы можете найти своим силам лучшее применение, чем война. Хамулар сказал бы вам то же самое. У белого дракона теперь есть союзник. Вы ведь знаете, что некоторые владыки объединяют силы. Например, Фрост с Южного Эргота и красная драконица, которая живет у Кендермора.

– Малистрикс, – сказал Палии.

– Да, Красная Убийца. Это неизбежно. Красная драконица хочет создать мощный союз. Если ей это удастся, произойдет что-то страшное.

– Поэтому, если мы убьем белого дракона, это ослабит их союз, – заключил Джаспер.

Старик закрыл глаза, тяжело засопел и заерзал на месте. Когда он вновь заговорил, голос звучал яснее и звонче, как будто в эту речь были вложены все оставшиеся силы:

– Слушайте меня. Используйте свои силы в лучших целях. Забудьте про белого дракона. В первую очередь занимайтесь магией, а потом – драконами. Синий дракон Келлендрос, или, как его называют, Шторм над Ансалоном, ищет древнюю магию из Века Мечтаний.

– И что тебе об этом известно? – сразу заинтересовался Палин.

– Эта магия сильнее, чем все колдовство и чары, существующие ныне. Величайшая сила заключена в старинных реликвиях. Она превышает могущество, которым обладают драконы. Шторм над Ансалоном хочет завладеть ею. Я точно знаю. Поэтому рыцари и схватили меня.

Ферил повернулась к Сагету:

– Почему же они сразу тебя не убили, если ты настолько опасен?

– Я не опасен, опасны мои знания. Да меня скоро и убили бы, но тут появились вы… А так я встретил бы Алисию и Генри. Ну и Хамулара. Хотя не знаю, хочу ли я видеть его. Но скоро мы все равно встретимся. Я слишком стар.

– Но откуда ты знаешь, чего хочет Келлендрос и что он ищет? – настаивала Ферил. – Где подтверждения, что все это правда?

Старик грустно покачал головой:

– Ах, Алисии и Генри верили быстрее, чем мне. Мои друзья умели найти нужные слова и заставить людей понимать их. Никто не хотел меня слушать до сих пор, кроме рыцарей. А когда они узнали мои страшные предостережения, сразу увели в пустыню.