День бури

– Дамон Грозный Волк тоже погиб. Но мы не смогли отыскать его тело. Он расстался с жизнью как Рыцарь Такхизис, приняв на себя благородную миссию, пожертвовал собой, чтобы избавить мир от синего дракона, который убил Шаон. – Эльфийка держала кожаный ремень в тонкой руке. Она нашла его среди скудных пожитков, которые Дамон принес на борт «Наковальни». Ферил замолчала на минуту, чтобы намотать короткую полоску кожи на наконечник стрелы. – Дамон свел нас вместе. Давайте почтим его память и память Шаон тем, что будем неразлучны и избавим наш дом от драконов. – Наконечник стрелы вместе с ремешком выскользнул из ее пальцев и упал в море, которое соединило их так же, как озеро соединило в себе Дамона и синего дракона по имени Гейл.

Вскоре лишь слабый скрип рангоута раздавался над волнами. Риг отвернулся от борта и кивнул Ворчуну. Полулюдоед отдал команду поднять паруса, а темнокожий мореплаватель встал у штурвала.

Через несколько дней, в знойный полдень, Риг, Палин, Блистер и Ферил, обливаясь потом, стояли в пустыне Северных Равнин. Перед ними сидела небольшая ящерка со свернутым кольцами хвостом. Она чмокала раздвоенным язычком и с особым вниманием наблюдала за эльфийкой, которая разговаривала с ней. Остальные смотрели на них, но ничего не понимали из странной беседы.

– Вскоре я смогу поселиться с тобой в этой пустыне, малышка, – объясняла Ферил с помощью щелчков и шипения.

– Бежим со мной через пески. Посмотри мой очень, очень красивый дом. Много, много пустыни для всех.

– Это самая прекрасная пустыня, – перебила Ферил, – но мне нужно знать…

– Лови со мной насекомых: хрустящих жуков, сладких бабочек, сочных кузнечиков. Очень, очень сочных кузнечиков. Много, много для всех.

– Меня не интересуют насекомые, – объяснила Ферил.

Ящерка казалась разочарованной и собралась убегать.

– Пожалуйста, не уходи, – прошипела эльфийка, подползая ближе.

– О чем они говорят? – спросила кендерша, глядя на Ферил и ящерку широко раскрытыми от любопытства глазами. – Риг, ты знаешь, о чем они говорят? Все, что я слышу, – одно шипение, будто кипит пара чайников.

– Тсс! – прервал ее мореход.

– Жалко, что я не владею магией, – продолжила Блистер раздраженно. – Я бы смогла сказать что-нибудь такое… в общем все. – Кендерша скрестила руки на груди и поглядела на землю. Единственное, что она увидела под ногами, были песок и пыль, оседавшие на ее тонкой оранжевой тунике. Туника была больным местом Блистер. Однажды утром она поднялась с нижней палубы, наряженная в широкое оранжевое одеяние, зеленые перчатки, зеленую шляпу и подпоясанная зеленым же ремнем. Риг сказал, что она похожа на спелую тыкву. Замечания оказалось достаточно. Кричащие оранжевые ботинки тут же были заменены коричневыми сандалиями, а зеленая шляпа спрятана в сундук.

– Палин, ты можешь разобрать, хотя бы по слогам, чтобы, всем стало ясно, о чем ящерица пытается…

– Она рассказывает мне о своей большой пустыне, – сообщила Ферил, быстро посмотрев на Блистер, и снова принялась шипеть и щелкать.

– Это ужасная, громадная пустыня, – заметила кендерша, оглядываясь на море песка, расстилавшееся вокруг.

Ей пришлось напрячь зрение, чтобы увидеть мачты «Наковальни», возвышающиеся на горизонте в северном направлении. Такие тонкие и далекие, они походили на швейные иголки, торчащие из белого полотна пейзажа.

– Я знаю, что это очень большая пустыня, потому что видела ее на карте, которую приносил Дамон в Палантас несколько недель назад. Мы как раз собирались обследовать окрестности к югу от города. Шаон еще была с нами.

Она умолкла, заметив, как дрогнули губы Рига при упоминании о Шаон.

– Правда, – быстро продолжила Блистер, – мы воспользовались картой всего несколько раз. На нас напало одно из чудищ, которых создает синий дракон, и распугало наших лошадей, а карта была в седельной сумке лошади Дамона. Как вы думаете, лошадь жива? Как вы думаете, нам нужна другая карта? А может быть, ящерица из таких, ну, знаете, кто может нарисовать план маршрута хвостом прямо на песке? А может быть, мы…

– Тихо! – одернули ее Палин и Риг почти одновременно.

Кендерша выпятила нижнюю губу, разрыла пятками песок и уставилась на длиннохвостую зверюшку. Ящерка была поглощена беседой с Ферил.

– Ты очень сообразительная, – прошипела эльфийка.

– Очень, очень сообразительная, – согласилась ящерица, сев на маленькие задние лапы и взглянув в гладкое загорелое лицо и светящиеся глаза собеседницы. – Самая сообразительная в этой прекрасной пустыне.

– Могу поспорить, ты знаешь многое из того, что здесь происходит.

– Я знаю все, – ответила ящерица, раздувая маленькую грудь.

– Что ты знаешь о синем драконе?

– Синий? – Свернутый хвост ящерицы на мгновение распрямился, а глаза заморгали, – Коричневый как грязь?

– Синий как небо, – поправила эльфийка.

Ящерка, казалось, задумалась.

– Очень, очень большой ящер?

Ферил кивнула.

– Крылья? Как у птицы?

– Да. Дракон может летать.

– Держись подальше от очень, очень большого ящера, – продолжала вещать ящерица. – Он съест тебя очень, очень быстро.

Блистер потянула Рига за штанину.