День «Д». 6 июня 1944 г.

Несмотря на впечатляющие победы в пустынях, после того как Роммель проиграл битву под Эль-Аламейном осенью 1942 г., Гитлер стал называть его «пораженцем». 20 ноября союзники сбили 45 из 50 транспортных самолетов с топливом для немецких танков (помогла информация «Ультры»). Как вспоминает один из батальонных командиров майор барон Ганс фон Люк, Роммель тогда сказал ему:

— Люк, это конец. Нам не удастся удержать даже Триполитанию. Мы должны будем уйти в Тунис и вступить в бои с американцами… Наша гордость — Африканская армия, наши новые дивизии, высаженные на севере Туниса, — все это будет потеряно…

Майор Люк попытался возразить.

— Нет, — продолжал Роммель. — Мы не получим никаких подкреплений. Гитлер вычеркнул этот театр боевых действий из своих планов. Все, что ему нужно — «немецкий солдат должен стоять насмерть!». Люк, эта война проиграна!

Несмотря на свои сомнения, Роммель продолжал сражаться. Американцы, наступавшие с запада, ждали Африканский корпус в Тунисе. Там войска Роммеля и Эйзенхауэра впервые столкнулись в феврале 1943 г. в битве за проход Кассерин. Благодаря дерзким и внезапным атакам немцы вначале одержали верх над неопытными и необученными американцами, которыми командовали такие же неопытные и неподготовленные генералы, включая самого Эйзенхауэра (для него это были первые настоящие бои). Эйзенхауэр допустил немало ошибок, но, эффективно используя превосходство в материально-техническом обеспечении и огневой мощи, в итоге нанес Роммелю сокрушительное поражение.

В то время Роммеля мучили несколько недугов: высокое кровяное давление (гипертонией страдал и Эйзенхауэр), головные боли, нервное истощение, ревматизм. Отчасти из-за неважного здоровья генерала, отчасти для того, чтобы сохранить его репутацию (капитуляция в Северной Африке была неизбежной), отчасти из-за желания освободиться от ежедневно поступавших из Северной Африки просьб о новых подкреплениях Гитлер решил отозвать Роммеля, предварительно присвоив ему звание фельдмаршала. Оставшуюся часть 1943 г. Роммель провел, не имея какой-либо командной должности.

Эйзенхауэр оставшуюся часть 1943 г. командовал наступлением в Сицилии и Италии. Вначале нападение союзников было успешным, но затем продвижение войск затормозилось. Американской 7-й армии (пять дивизий) и британской 8-й армии (четыре дивизии) потребовалось пять недель для того, чтобы выбить две немецкие дивизии из Сицилии. В Италии немцы смогли заблокировать союзников на дальних южных подступах к Риму.

Несмотря на неудачи и физическую усталость, Эйзенхауэр сохранял оптимизм. В письме жене он писал: «Когда нарастают стрессы и тяготы, люди начинают проявлять слабость. Командующий не имеет на это право. Он не должен показывать ни своих сомнений, ни страха или неверия». О том, как это ему удавалось, рассказывается в письме одного из его сослуживцев из Северной Африки: «Эйзенхауэр обладал необычайной энергетикой, чувством юмора, великолепной памятью и огромной верой в будущее».

Для Эйзенхауэра лидерство было не столько искусством, сколько мастерством, которое надо осваивать, как любую другую профессию. Он полагал, что «умению руководить людьми можно научиться, постоянно работая над собой как в практическом, так и в психологическом отношении». Генерал понял, как отражаются стрессы на способности лидера принимать решения, сохранять выдержку и уверенность, еще в Гибралтаре в ноябре 1942 г., когда заступил на свой первый командирский пост. Невзирая ни на какие трудности, «командующий должен поддерживать оптимизм как в себе самом, так и в солдатах, иначе противника не одолеть», — писал Эйзенхауэр.

Эйзенхауэр считал оптимизм и пессимизм «инфекциями, которые быстро распространяются от головы к ногам». Он был убежден, что настрой командира «оказывает воздействие на всех, кто его окружает». Поэтому, писал генерал, «я твердо решил вести себя и говорить с солдатами так, чтобы выражать лишь уверенность в победе, а свои собственные пессимистические и расхолаживающие мысли оставлять для подушки».