День «Д». 6 июня 1944 г.

У рот «А» и «Б» 2-го батальона и 5-го батальона рейнджеров имелись запасные варианты действий. Если к 7.00 от полковника Раддера поступает условный сигнал «Слава Богу», означающий, что 2-й батальон овладел Пуант-дю-О, то они высаживаются в этом районе и обеспечивают подкрепления. Если такого послания нет, то они должны выйти в секторах «Дог-Грин» и «Дог-Уайт», выдвинуться по выезду к Вьервилю, повернуть направо на плоскогорье и поддержать своих товарищей по оружию в Пуант-дю-О.

Командовал рейнджерами полковник Макс Шнейдер. Он оттягивал высадку, как мог. В 7.15 откладывать решение уже было нельзя. Десантные суда находились посередине между Пуант-дю-О и Вьервилем.

«Последнее слово оставалось за Шнейдером, — писал в своих мемуарах капитан Джон Рааен, командир штабной роты 5-го батальона рейнджеров. — Ситуация накалилась до предела. Все рвались помочь 2-му батальону на Пуанте. Но был приказ и о высадке у Вьервиля, где мы в конце концов и вышли».

Это было важное и мудрое решение. Рейнджеры оказали крайне необходимую поддержку 116-му полку у Вьервиля, а отряды Раддера у Пуанта обошлись своими силами.

Вскоре после того как десантные суда повернули к берегу, Шнейдер получил сигнал с командного пункта Раддера: «Слава Богу». Оно пришло поздно. Шнейдер уже принял решение.

Первыми коснулись пляжа роты «А» и «Б». Рядовой Джэк Китинг служил в роте «А». Он вспоминает, как над головой проносились тяжеленные снаряды «Техаса»: «Каждый раз, когда раздавался залп, наше крошечное ДСА словно выдергивало из воды». Судно подошло на стыке двух секторов — «Дог-Грин» и «Дог-Уайт» — на восточной стороне у Вьервиля. Никто еще здесь не высаживался, и немцы не стреляли. Командир роты капитан Дик Меррилл крикнул: «Ребята, все спокойно!»

Но не успел рулевой сбросить рампу, как с берега полился огонь. «Первые минуты в воде я не забуду никогда, — рассказывает Китинг. — Пулеметные очереди, винтовки, минометы, 88-мм снаряды, бог знает что еще. И все это, казалось, было нацелено на меня».

Китинг добирался до прибоя полчаса. «Это вам не Голливуд, — говорит он. — В кино актеры кидаются в воду и через две-три секунды они уже на берегу. А тут проходит целая вечность».

Наконец Китинг пробился сквозь волны к прибою и вместе с двумя товарищами укрылся за танком: «Мы прижались к двигателю, чтобы хоть немного согреться, и выкурили по первой сигарете на французской земле».

Переведя дыхание, Китинг «напряг все свои мозги и сказал себе: „Эй, парень, тебе ничего не остается, как пройти через все это, и тебе придется это сделать“. Когда он полз по пляжу, его вещевой мешок прошила пулеметная очередь: „Пули пробили банки со сливами и персиками, вылетели в грязь шоколад, мои суточные пайки, сигареты. Ничего не осталось“.

На берегу Китинг нашел капитана из 116-го полка. Капитану прострелило голову и грудь, но он «все еще был жив». «Он спросил, смогу ли я донести его до лазарета. Я ответил, что это можно сделать только ползком. Ты заберешься ко мне на спину, а я буду ползти. Мы таким образом передвигались больше 100 ярдов».

Шнейдер наблюдал за высадкой двух рот. Он расценил ее как гибельную. Капитан Рааен отмечает в своих воспоминаниях: «Шнейдер не рисковал зря людьми. Он не собирался погубить весь батальон в бессмысленной атаке. Полковник приказал британским экипажам судов пройти к востоку вдоль берега, пока они не обнаружили относительно спокойный сектор „Дог-Ред“ на „Омахе“. Здесь обе наши колонны вышли на правом фланге и двинулись в наступление».

Сержант Виктор Фаст был у Шнейдера переводчиком. Вот его мнение: «Самообладание полковника Шнейдера, трезвый расчет рейнджера и готовность принять решение спасли сотни жизней».

Две роты из 2-го батальона понесли почти такие же серьезные потери, как роты 116-го полка. Но 5-й батальон рейнджеров сумел занять позиции у дамбы, потеряв лишь шесть человек из 450.

Лейтенант Франсиз Доусон[80] из роты «Д» так описывает свои ощущения: «Шкипер сделал резкий разворот влево, огромная волна накрыла наше судно, и нас подняло над подводными заграждениями. Рампу опустили, и я соскочил. Пять дней, проведенные в море, что-то сделали с моими ногами. Они не хотели двигаться». Все же лейтенант добрался до дамбы, которая была сделана из дерева. Он отправил посыльного доложить о местонахождении своего взвода лейтенанту Джорджу Миллеру, командиру роты «Д».

Когда на берег выходил капитан Рааен, перед ним предстало «ужасающее зрелище»: «Повсюду заграждения. На песке тела мертвых и раненых. Над нами треск пулеметных очередей. Пули вышибают из земли фонтанчики грязи. Разрывы 20-мм зениток над головой. И конечно же, этот нескончаемый артиллерийский огонь!»