День «Д». 6 июня 1944 г.

«Мы чувствовали, что за нами постоянно наблюдают, — вспоминает капрал Гейл Беккью из батальона рейнджеров. — В отдельного человека мог выстрелить снайпер. А любая концентрация солдат вызывала артиллерийский или минометный огонь. Мы контролировали Вьервиль. Но в окрестностях хозяйничали немцы».

Вести людей на скалы было легче, чем поднимать их в бой среди живых изгородей. Человек, прятавшийся за дамбой, понимал: оставаться на месте — значит обречь себя на верную гибель, назад пути нет, и единственный шанс спастись — идти за теми, кто взбирается на вершину. На плоскогорье солдат чувствовал себя в безопасности только там, куда он уже попая, — в живой изгороди.

Терялся темп продвижения вперед и из-за изолированности подразделений друг от друга. Люди ощущали себя потерянными и оторванными от остальных частей (так зачастую и случалось). Рядовой Гарри Парли из 116-го полка говорит: «Я не могу восстановить всю последовательность моих действий после полудня 6 июня. Куда-то бежал, стрелял, прятался. Мы вели себя как банда преступников, которых разыскивают. Мы не знали, где находимся. Встречались с другими такими же разрозненными группами, объединялись, шли вместе, расходились. Все задавали одни и те же вопросы — о своих ротах или батальонах».

Парли припомнил один инцидент, который произошел с ним примерно в поддень. Он шел по дороге и услышал характерный лязг гусениц, а затем и пушечный выстрел: «В ужасе я развернулся, как сумасшедший помчался обратно и плюхнулся в придорожный кювет. Там уже находился суровый пожилой сержант из 1-й дивизии. Он улегся на левый бок, словно на софе. Я закричал:

— Там же танк! Что мы, черт возьми, будем делать? Сержант, ветеран Северной Африки и Сицилии, хладнокровно посмотрел на Парли и сказал:

— Отдыхай, парень. Он скорее всего пройдет мимо нас.

Действительно, танк проскрежетал по дороге, даже не заметив десантников».

В 12.00 полковник Канхем, командир 116-го полка, выехал из Вьервиля, чтобы разместить свой штаб в замке Вомисель, расположенном в полукилометре к югу от деревни. Не доезжая до замка, штабная группа (три или четыре офицера и пара солдат) остановилась за живой изгородью. В это же время по дороге проходил Карл Уист со взводом рейнджеров. Канхем заметил их, задержал и попросил охранять его штаб и командный пункт.

Замок оказался забит немцами. На тропе появился немецкий велосипедист. Рейнджеры застрелили его и рассредоточились вокруг здания. Уист видел, как из замка вышел взвод солдат, которые выстроились у старого двухколесного кабриолета, в котором, очевидно, лежал раненый. Судя по всему, немцы еще не знали о присутствии американцев. Винтовки они держали за спиной.

Уист рассказывает о том, как события развивались дальше:

«Немцы потащили кабриолет: двое тянули, двое толкали. Мы подождали, пока они приблизились на расстояние примерно десять ярдов. Затем мы внезапно вышли на дорогу и наставили на них автоматы. Они сразу же подняли руки вверх.

И что вы прикажете делать в нашей ситуации с 25 пленными? Мы согнали их во фруктовый сад и поставили на охрану одного солдата. Мы попытались их допросить. Черта с два! Ни единого немца. Венгры, румыны, русские, кто угодно, но ни единого немца! Все-таки мы нашли немецкого сержанта, человека среднего возраста, который был готов делать все, что угодно, только не воевать. Он обезумел от радости оказаться в плену. Его беспокоила только возможность контрнаступления. Нас это волновало не меньше.

Наше положение было никудышным. Перед нами фронт протяженностью в 1500 ярдов. С нами полковник Канхем. И нас всего тридцать пять человек».

После полудня среди рейнджеров пошли разговоры о том, чтобы расстрелять пленных. Уист убедил их в том, что это «не только противозаконно, аморально, но и глупо». «Когда начало темнеть, — продолжает свой рассказ Уист, — мы сказали пленным, чтобы они легли, тесно прижавшись друг к другу, и приставили к ним еще одного часового с „Браунингом“. Мы предупредили, что ночью нам будет трудно за ними наблюдать, но у нас хороший слух. Если кто-нибудь пошевельнется, то пулю получат все. Они пролежали всю ночь не шелохнувшись. Поверьте мне, таких тихих и мирных врагов надо поискать».

В 14.00 рейнджер лейтенант Джей Мехаффи вышел на окраину Вьервиля. Немецкий снайпер только что убил одного из его солдат, который по неосторожности оказался в проходе, прорубленном в живых изгородях. Навстречу ему шли восемь немецких пленных, которых конвоировал один из рейнджеров его взвода. Мехаффи выстроил пленных с поднятыми над касками руками между зарослями и приказал своим людям освободить проход.

«У нас нет времени заниматься вами, — сказал он немцам. — Поэтому идите, спускайтесь вниз по скале и сдавайтесь в плен кому хотите».