День Гагарина

Около полуночи, после проведения традиционного совещания по результатам просмотра пленок генеральных испытаний ракеты-носителя и доклада об успешном ходе запланированных проверок корабля «Восток», мы с Воскресенским доложили Главному конструктору об окончании всех работ. По сути дела, это была формальность, ведь в течение всего дня Сергей Павлович находился на старте и был в курсе всех событий. Но порядок есть порядок: доложив Королеву и пожелав друг другу приятного отдыха, мы ненадолго расстались.

Предстартовая ночь еще покрывала притаившуюся в дремоте землю, когда я подъехал к площадке. Небо было чистое, звездное. Непроницаемая темень со всех сторон подступила к стальным конструкциям. Ракета стояла одиноко. Застывшее безмолвие нарушал лишь монотонный гул воздухоподогревателя, подававшего теплый воздух под головной обтекатель ракеты.

Со вчерашнего дня стартовая площадка сильно изменилась, потеряв значительную часть своего свободного пространства. Ныне здесь «цугом» вытянулась цепь серебристых вагонов-заправщиков с окислителем, с другой стороны, отгородив стартовую площадку от степи, возвышались громады цистерн с другими компонентами топлива. Прямо у самой ракеты, приткнувшись к стартовым конструкциям, бок о бок расположились несколько автозаправщиков верхнего ракетного блока.

Работа здесь также спорилась. Люди находились у своих заправочных агрегатов, завершая проверку их готовности. Больше всего мне нравились заправщики окислителем. Со снежными нашлепками на боках, курящие облачками конденсата из дренажей, «пристегнутые» толстыми шлангами к приемным стартовым колонкам, они удивительно походили на покрытых инеем лошадей, привязанных у коновязи.

Прибыл Королев. Он еще раз напомнил об особой ответственности каждого за точное и четкое выполнение порученных операций. «Честность в работе прежде всего. Допустили оплошность, даже самую серьезную, непоправимую — придите и доложите. Никакого наказания не будет… Но без честности не может быть испытателя, не может быть успеха в работе», — подчеркнул он.

Сергей Павлович умел выбирать самые простые слова, и его мысли доходили до каждого: «Мы на пороге новой эры, сегодня впервые шагнем в космос, осуществив вековую мечту человечества».

Его слушали с большим вниманием, хотя вряд ли тогда представляли всю значимость предстоящей работы для будущего.

— Начнем, Сергей Павлович! — говорю я Королеву, показывая на часы. — Время!

— Начинайте, — кивнул он головой, продолжая думать о чем-то своем, только ему ведомом.

Как ни освещен старт, но работа ночью неизмеримо сложнее. Темнота скрывает многое, и только сама ракета белеет своими боками под призрачным, неярким светом «юпитеров». Нагнувшись к микрофону, я впервые потревожил ночную тишину:

— Всем службам космодрома объявляется семичасовая готовность! Готовность — семь часов! Приступить к подготовке ракеты и корабля «Восток»!

Эта команда не только разнеслась окрест. Уже неслышимая для нас, мчалась вдаль за тысячи и тысячи километров, оповещая по всем видам связи удаленные пункты командно-измерительного комплекса страны и многочисленные корабли, разбросанные в океанах вдоль трассы полета космического корабля «Восток».

Включилась сирена. Ее сначала низкий и басовый, а затем завывающий пронзительный звук хватал за душу, порождая какую-то неосознанную тревогу. Но это был сигнал иного рода. Такова традиция!

Некоторое время работа шла как-то тихо и незаметно. Но это только казалось. График выдерживался точно, специалисты уверенно выполняли одну операцию за другой. Вскоре вновь «запели» монотонную мелодию бортовые преобразователи, работы по подготовке системы управления к пуску завершились.

Мы с Сергеем Павловичем поднялись на лифте к «Востоку», люк которого был уже вскрыт, и кабина тускло освещалась бортовыми светильниками. Кресло космонавта пока пустовало. Но стрелки часов на пульте пилота показывали: ждать оставалось недолго. Скоро, очень скоро это место займет его хозяин. Все шло по плану, и Королев несколько успокоился.

— Вы знаете, — сказал он, — ночью мне не спалось, и я часика этак в три заглянул в домик к космонавтам. Думал, не спят. Ничего подобного! Оба спят, как миленькие, словно не им, а мне предстоит сегодня лететь…

Ночь шла на убыль. Сначала на востоке засерело, а затем небо с той стороны подернулось золотом. Еще немного, и степь ожила под первыми лучами солнца. «Теперь работать будет намного легче», — подумал про себя.

А вот и время заправки ракеты компонентами топлива. Операция сложная и, безусловно, опасная. Именно поэтому над степью вновь завыла сирена. Старт опустел, и около ракеты остались только люди с повязками на рукаве: красными и синими.

— Приступить к охлаждению насосов и баков окислителя! — раздался хрипловатый голос руководителя стартовиков.