День гнева

— Хорошо, через сорок минут мы снимаем оборону и вы остаётесь сами по себе, ясно Маритон.

— Так точно.

Сквозь шум статики и звуки боя послышался выдох и речь с нотками напутственной интонации:

— Храни тебя Господь, Маритон, тебе Его помощь понадобится как никогда.

Связь прекратилась и мужчина обернулся к друзьям. Тут Виотин со своим ружьём наперевес и из угла выходит худощавый Изор, который едва не тонет в великоватой броне, сжимая в руках длинную винтовку. Откуда-то появляется и Аркус, положив на плечо белый автомат, отдалённо напоминающий АК старой модели — белый корпус с таким же дизайном, но вот магазин длинный и короткий.

Все трое посмотрели на Маритона, готовые идти до конца ради победы, но не Рейха и Канцлера и справедливости. Их старый друг рассказал им о преступлениях власти, да и все информирующие системы города запестрели полотнищем данных о том, какие святотатства творила интеллектуальная элита. Так же смерть напарницы, девушки, которая выручила каждого из ситуации, казавшейся концом жизни, привела мужчин на путь отступничества от безумных идей. Глазами, в которых Маритон живым и механическим глазом сквозь линзы противогаза читает веру и решимость, они взирают на друга, который привёл их на бой. Они не знают, кем он стал, в объятиях Империи, но они понимают, что он скорее похож на пешку тех непостижимых сил, которые вознамерились опрокинуть царство власти информации и её процессов. И ему придётся вступить в бой с главным ставленником режима — обезумевшим Легатом, что заперся у себя в кабинете и не стремиться выйти на битву.

— Ну что, друзья, — хриплым голосом обращается к мужчинам воин. — Готовы?

Вопрос был сказан, чтобы разбавить неловкую тишину между друзьями и Маритон знает, что они готовы с тех пор, как он рассказал им про смерть Анны. Это видно по их глазам и действиям.

— Что говорят новые союзники? — вопросил Виотин, оставив тот риторический вопрос. — Совсем всё плохо?

— Нужно спешить. Иначе мы рискуем остаться одни против всех войск в городе, — сухо ответил мужчина и тут же его голос сделался более мягким и чуть задорным. — Эх, сколько же мы с вами прошли… сколько пережили в бесконечных расследованиях… сколько преодолели тяжб службы и теперь тут… воюем вместе против тех, кому служили, — С философской тяжестью проговорил Маритон. — Я рад и горд, что служил и бьюсь рядом с вами, друзья.

Виотин скинул с туфли ошмёток догоревшей ткани и окинул взглядом Маритона, подойдя к нему и положив руку на плечо, похлопав.

— Я… мы рады, что с нами такой человек как ты, открывший нам глаза на действительность, которую… я считал верной. Мне до сих пор тяжело всё принять… тяжело… что вся моя жизнь была тотальной ложью.

— Может, вернёмся к операции? — потребовал Аркус, оборвав Виотина, просматривая через прицел автомата комнату.

— Да, я это и хотел сказать, — последний раз бывший начальник шлёпнул по плечу Маритона. — Нам нужно вернуться к битве. Нас ещё ждёт свидание с Легатом.

— Пойдёмте, — проронил Маритон и пошёл вперёд, выйдя из разорённой комнаты.

Перед ним открылся прекрасный коридор, облачённый в золото, серебро и драгоценные камни, положенные в форме линии на компьютерных деталях на мраморе, как и драгоценные металлы. Под ногами алый махровый ковёр.

Маритон выставил дробовик вперёд и пошёл впереди звена, аккуратно ступая по полу, ожидая в любой момент нападения. Слишком тихо для места, где недавно шёл интенсивный бой и мужчина решил проверить это место. Первый выстрел отпечатался на окне Шпиля, что в ста метрах от входа, выбив его картечью на улицу. Второй залп отдал салютом искр и мерцанием пространства.

— Киберарий! — выкрикнул Изор и с лёту дал выстрел.

Его длинная и массивная винтовка дико дрогнула в руках, сотрясся коридор оглушительным залпом и наполнив дымом. Пуля, на бешенной скорости, ударила прямиком в грудь механического солдата разорвав его грудь и разметав по коридору останки Сущева, обогрев белоснежный мрамор кровью и очернив маслами.

Тут же, будто из подпространства, вылетает ещё один воин, скидывая плащ, а за ним и третий, открывая огонь по группе. Горячая плазма, попав на костюм Маритона агрессивно зашипела, попытавшись его расплавить, но вольфрамовые нити, вшитые в броню, и специальное покрытие не позволили плазме глубоко разъесть куртку и мужчина смог спокойно продолжить бой. Его дробовик дёрнулся и выпустил последний заряд картечи, попав в грудь Киберария, но броня противника выдержала, и он продолжил бой, подняв плазменную винтовку на Маритона. Аркус обратил дуло на противника и мгновенно выпустил всю обойму, расщепляя горячим ионизированным газом тело Киберария, пытаясь оставить от него кучу дымящегося расплавленного мусора.

Тем временем Виотин дуплетом выстрелил в третьего Киберария и отстрелил ему ладонь, но тварь продолжала держать оружие и уже наставила мушкет в лицо Виотину. Вновь звучит оглушительный залп, и голова Киберария исчезает за мгновение в шторме огня и крови.