День гнева

Позади сил Рейха раздался каменный и стекольный звук надлома и жужжание механизмов. Прямо через стены, сокрушая преграды и вынося напрочь сегменты строения, на поле боя вышли более грозные машины войны, нежели простая пехота. Массивные костюмы непробиваемыми листами металла ложились на тела воинов смерти. В массивных широких руках они несут смертоносное вооружение — автопушки и тяжёлые огнемёты. Синхронным огнём, что обрушился подобно неостановимому шторму огня и свинца на поле боя, они захлестнули позиции армии Информократии. Струи пламени пронеслись жаркой волной по укреплением врага, плавя металлопластик, а автопушки огнём разрывных снарядов превратили живую силу в куски мяса и кучи металлических деталей.

Флорентин никогда не видел подобного костюма, в который закованы бойцы — мощный нагрудник, представленный большим панцирем, отдающим сиянием металлика, переходящий аккуратно в доспешную юбку, собранную из пластин почернённого металла, налегающих одна на другую, а голову укрывает широкий шлем, с алыми визорами для глаз, увенчанный большим конским хвостом. Они напоминают «Нуккеров», которых он видел, прежде чем на пару минут выйти из сознания… и Флорентин вспомнил, что это именно они и есть.

— Враг отступает! — кричит какой-то из бойцов Рейха.

— Это ненадолго, — пространство буквально потяжелело от холодного голоса одного из «Нуккеров». — Они перегруппируются и попытаются нас выбить отсюда.

Молчание накрыло всю площадь. Где-то вдали ещё слышаться звуки пальбы, но тут все заткнули рты и с восхищением, смешанным с толикой первобытного страха перед чем-то величественным и сильным.

— Мы отправлены нашим командиром Конвунгаром Джоу для выполнения важного задания, — рассеял тишину один из «Нуккеров» тяжёлым звучанием собственного голоса. — Нам нужно прорваться к Центральному Маршрутному Узлу и оттуда дать наводку для артиллерии о нанесении удара по «Атмосферному Заводу», чтобы тот перестал вырабатывать густой слой облаков.

— Борьба с облаками, — с удивлением переспросил Джон. — Зачем вам это?

— Из-за помех, вызванных густым слоем облаков, наши орбитальные летательные аппараты не могут установить полноценную картинку для передачи информации в штаб и нанесении ударов по важным точкам. К тому же из-за высокой облачности парализована наша суборбитальная, которая может нанести удар по позициям противника.

— А где вторая часть вашего отряда? — спросил Джон.

— Они были направлены для захвата Второго Информационного Управления Чрезвычайной Связи, и через его средства распространения пустить нашу пропаганду. Народ Информократии идейно нестабилен, и сейчас самое время заполнить душевную пустоту нашими… устоями.

— Мда, будет светло от ваших задач, — съехидничал Джон, но «Нуккеры» оставили это без ответа.

— Солнца нет, так мы зажжём его, — выговорил Флорентин, имя в виду уже целых два аспекта сражений нынешнего часа: зажечь солнце над городом и в душах людей, которые его лишились.

— Силой тысячи орудий, — завершил фразу священника Джон.

Отряд, бившийся на площади, разделился надвое — десять человек двинулись вместе с «Нуккерами» как поддержка, а остальные решили продолжить свою операцию и уничтожить артиллерию противника.

Флорентин двинулся вместе с тяжёлой пехотой Орды, священнику стало интересно, как выглядит завод по производству облаков и вместе с такими воинами намного безопаснее, ибо каждый из них ценнее и боеспособнее танка.

Тут же за пределами площади они наткнулись на вражеское отделение дронов, чья правая сторона выкрашена в голубой свет, а в руках он тащат тяжёлые распылители. Один залп таких воинов и пол улицы тут же зальёт «солнечным» адским пламенем.

— Плазма-распылители! — закричал некто из солдат Рейха в чёрном обмундировании. — Прячьтесь!

— Куда? — спросил сам у себя Флорентин, не видя посреди разворошенной улицы достойного укрытия.

«Нуккеры», оценив ситуацию, перешли сразу в яростное наступление, за пару секунд обратив совместный аккорд двух автопушек и огнемёта против отделения роботов. Буквально пара секунд и оно исчезло в жутком совместном огне, обратившись в лужи расплавленных проводов и кучи разорванных пластов металла.

— Вот им и конец, — мрачно констатировал Флорентин, просматривая дорогу только через прицел автомата, чем-то напоминающий прицельное устройство от АК. — Сколько нам ещё до… облачного завода?

— Судя по координатам, мы недалеко. Ещё четыре сотни метров и мы будем у места.

— А что это за Центральный Узел?

— Большая дорога, — тяжело проскрипел один из «Нуккеров», чьи голоса из-за динамиков шлема сильно обезличены. — Которая связала между собой три основных кольцевых сегмента города, упирающаяся прямиком во Дворец «Неоспоримой Воли».