День гнева (СИ)

Спустя пятнадцать минут они уже скакали по обратной дороге. Необходимо было оформить бумаги в храме после данной "процедуры", а ближайшим городом был тот, от которого они двигались мимо деревни. Ирэ ехала молча, особо не вслушиваясь в вечный треп напарницы, ей все равно не нужен собеседник. Какая-то мысль продолжала назойливо терзать ее голову, оставаясь при этом неоформленной. В нос внезапно ударил сладковатый запах у довольно заросшей рощицы, и Ирэ вспомнила: сладкий запах - признак глодунов. Вообще глодун способен целиком заглотнуть только детей младше десяти, но вот такой отчетливый оттенок жженого сахара дает довольно крупная тварь, которая не напрягаясь закусит двумя путниками, да и коней помусолить может. Когда они проезжали здесь до этого, Ирэ остановила коня и собиралась разобраться с этой оказией. Далее по карте располагалась деревня, а глодун мог подчистить ее за небольшие сроки. Однако Гэрна только махнула рукой на слова Ирэ, мол не уж-то ты думаешь, что с такой тварью возле деревни не разобрались до нас? Запах и неделю держаться может. Ирэ тогда, помнится, кинула общий зов, однако на него действительно никто не вышел. И только сейчас она вспомнила, что помимо своей, ощутила еще и магию напарницы, направленную неизвестно на что. Ее же она ощущает и сейчас, но почему-то не тонкую, словно иголка, едва ощутимую, а словно рассеянную. Гэрна заметно нервничала, ее конь вырвался вперед на полкорпуса, на две трети, на весь корпус. И именно в этот момент с ветки придорожного дуба на нее упала темная масса. Раздался мерзкий хруст и с земли поднялся только глодун. Его же жертвы остались лежать неподвижно. Тварь размером с матерого быка умудрилась распластаться на ветке так, что стала незаметна с дороги. Массивные мохнатые ноги, оканчивающиеся копытами, крепкий торс, голова к телу крепится без шеи и состоит, по сути, из гигантского рта и двух маленьких глазок на месте ноздрей. Широкий лоб "украшают" три недоразвитых рога в слизистой капсуле. Противно зарокотав, глодун прыгнул на Ирэ. Выхватив из-за спины посох, инквизитор острым его краем прочертила на груди глодуна длинную продольную полосу и сразу спрыгнула с седла. Испуганный конь поскакал в сторону, с дороги, на пару секунд отвлекая глодуна и давая Ирэ время сконцентрироваться на нужных словах. Нараспев затянув экзорцизм, Ирэ поудобнее перехватила посох, и когда тварь быстро развернулась, чуть вытянула руку вперед, позволяя ему самому напороться на острый конец. На груди появилась поперечная полоса, образуя с первой крест. Крутанув в руке посох, вместе с финальным словом экзорцизма, Ирэ с силой ударила ревущего монстра в центр лба, и тот рассыпался вонючим облаком серы. На дороге остался валяться только стальной ошейник с серебряным медальоном, на котором был выгравирован странный знак. Следуя наитию, Ирэ подошла к трупам и обыскала бывшую напарницу. На ее запястье оказался серебряный браслет, на 11широком замке которого был выгравирован тот же знак, что и на медальоне ошейника, но одно звено браслета оказалось разжато. Видимо в тот момент, когда напарница тащила ведьму...

Ирэ, с удивившим ее хладнокровием, вгляделась в лицо мертвой напарницы. На итак не особо приятном лице застыл липкий ужас. С таким лицом не должен умирать инквизитор. Внезапно лицо дрогнуло, пошло рябью и трансформировалось в лицо сожженной девочки. Она беззвучно засмеялась, а кожа обуглилась и слезла пластами, обнажив почерневшие от жара кости. Только глаза, не мигая, смотрели на Ирэ со слезами...

Ирэ проснулась. Все лицо было мокрым от пота. Успокоив сердце, инквизитор вспомнила, что было после находки браслета. Стянув белый плащ с мертвой напарницы, она завернула туда находку и крест-брошь. Посох сломала об колено и сожгла. Поймала коня, развернулась и поскакала мимо все той же деревни, объехав ее лесом. Через двое суток она въехала в другой город, в котором инквизитора ждало уже срочное послание немедленно явиться в Аенбугр. К сожалению, а может и к лучшему, укротителя виверн в этом городе не было, он находился на судоходной реке и губернатор решил не тратиться на мастера полетов. Поэтому пришлось скакать дальше, в Вольс. Заодно и голову проветрила.

Виверна начала снижаться по спирали. Внизу раскинулся, словно вплавленный в черную скалу, Аенбург. В контраст горному хребту, город был ослепительно белым. По своей сути, Аенбург представлял из себя огромный церковный храм за мощными стенами. Колыбель Церкви, "родина" всех инквизиторов. Виверна мягко приземлилась на площади перед Белым собором - резиденцией держателей высоких санов. Соскочив с седла и отцепив свою сумку, Ирэ остановилась перед огромными, в пять человеческих ростов, дверями. Выдохнув, резко толкнула створку, погружаясь в прохладный полумрак.