«ДЕНЬ и НОЧЬ» Литературный журнал для семейного чтения N 11–12 2007г.

Творчества линии жизни мои
струнами в небо растут из земли,
тянутся грифом в звенящую тьму,
что в ней — пока не понять самому:

стонущие в ля-миноре колки

от натяженья — движеньем руки?
Сталь и оплётки дрожащую медь
чищу барэ, чтоб не дать потемнеть!

Кто бы там ни был — настройщик и Бог,

только я сам своим струнам игрок.

* * *

В жизни нет ничего невозможного,
в мире нет ничего неприятного.
От простого нельзя прийти к сложному —
я теперь практикую обратное.

В моём Сне нет надрыва отчаянья:

там Душа раскрывается Силою,
где погоду улыбкой встречаю я —
пробужденье не станет могилою…

* * *

Во глубине сосновых волн,
пронзив кроссовки, пальцы в дёрн
врастают сетью корневой
и насыщаются водой.
Воздев к светилу слабость рук,
питаюсь Силой. Тело вдруг,
взорвав по швам джинсовый крой,
покрылось терпкою корой,

и каждый скованный сустав

для гибкой ветки предком стал,
в момент поверхности мои
сгустились аурой хвои.

И — чудо! Вековечный гул

уже осмысленно вздохнул,
от всех деревьев донеся
приветственные голоса.

Так, погостив в людском краю,

я влился в прежнюю семью.

Дмитрий Латышев

Пьяные пути

Oxygen ищет путь

1

Снова летают белые мухи.

Прежде Эрота родятся в ночи
Небо и город (у неба на брюхе)
Нас выпекает, как кирпичи.

И возвращает в свои же объятья,

К Фрейду не чувствуя интереса,
Сам для себя навсегда неприятель
Под подозреньем за то, что повеса.

Кто же ты мой мимолетный приятель?

В парке, который кончался заставой
Вряд ли наутро будет приятно
То, что похмельной овеяно славой.

Как раздавались в пустых коридорах

Наши звонки, вызывавшие юность,
Ведь не хватило, чуть-чуть, разговора
И мы с тобой навсегда разминулись.

Голос рождается, требует речи.

Только все занято: Бродский и Фет.
Крапленую карту весело мечет
Снег, разноцветную, как эполет.

У ветра или еще

Чего и похуже как
Надо лишь положить стежок
И упасть в снега.