День, когда явились боги

Генуэзский капитан Кристобаль Колон, снискавший всемирную славу под именем Христофор Колумб (1451–1506), в одном из своих плаваний оказался буквально на волосок от того, чтобы стать первым европейцем, вступившим в контакт с майя. Во время своего четвертого плавания к берегам Нового Света летом 1502 г. он отправился от побережья Гондураса. Вскоре ему совершенно неожиданно встретился торговый корабль индейцев. И хотя команда этого неведомого судна встретила темнобородых, облаченных в красочные одежды испанцев с явным дружелюбием, Колумб не решился спустить шлюпку и лично пообщаться с незнакомцами. Он решил следовать дальше намеченным курсом на восток, в хорошо знакомые ему воды Карибско-го моря. На этот раз цивилизация майя так и осталась неведомой для европейцев.

Девять лет спустя, в 1511 г., такой контакт все же состоялся. Капитан Педро де Вальдивия по высочайшему повелению отплыл из Панамы в Санто-Доминго, чтобы сообщить тамошнему губернатору тайное донесение об интригах в Панаме и передать королю подношение в сумме 20 тысяч золотых дукатов.

Вальдивия плыл на каравелле, старинном парусном судне, хорошо зарекомендовавшем себя во время первых плаваний к берегам Нового Света. У каравеллы был удлиненный корпус, низкие борта, высокая кормовая надстройка. Но у берегов острова Ямайка каравелла потерпела крушение, наскочив на коралловый риф. В числе 20 моряков, которым удалось спастись на крошечной, как ореховая скорлупка, шлюпке, оказался и капитан Вальдивия. Утлую, переполненную терпящими бедствие лодчонку без паруса и руля, на которой не было ни продовольствия, ни воды, ветры и течения прибили к восточному берегу полуострова Юкатан. В пути восемь моряков умерло, и их трупы были выброшены за борт на съедение акулам. Поэтому в лодке, выброшенной на берег, оказалось двенадцать скелетов. О том, как это произошло, пишет тот же епископ Диего де Ланда:

«Эти бедняги попал в руки злых качиков (старейшин), которые принесли капитана Вальдивия и четверых его товарищей в жертву своим божкам, а мясо их было съедено за какой-то варварской трапезой. Агвилар и Гуэрреро (священник и матрос), а также еще пять или шесть несчастных были оставлены в живых для откорма. Однако им удалось бежать; они попали во владения вождя другого племени, враждовавшего с первым. Он оказался не столь кровожадным и обратил их в рабов и обращался с ними вполне дружелюбно. Однако вскоре они стали жертвами некой болезни, так что в живых остались только Геронимо де Агвилар и Гонзало Гуерреро. Агвилар был добрый христианин; он имел при себе молитвенник и не забывал соблюдать праздники…»

Джеронимо де Агвилар, священник, и Гонзало Гуэрреро, простой матрос, жили среди майя на восточном побережье полуострова Юкатан, неподалеку от города Тулум, где находилось немало пышных дворцов и оборонительных сооружений. Они выучили язык майя, вскоре стали пользоваться их доверием и даже стали советниками местного правителя.

Священник и матрос провели среди майя целых восемь лет, когда весной 1519 г. уже знакомый нам Эрнандо Кортес (1485–1547), покоритель Мексики, поставил свою флотилию из десяти кораблей на якорь в бухте у берегов острова Коцумель. Не успел Кортес высадиться на берег, индейцы, встретившие его с явным дружелюбием, сообщили грозному конкистадору, что неподалеку в плену находятся двое бородатых испанцев. Ветре-воженный Кортес собрался тотчас отправить вооруженный отряд для освобождения своих земляков, но затем предпочел послушаться совета капитана одного из кораблей, утверждавшего, что утесы и рифы в здешних водах слишком опасны, и поэтому им лучше держаться подальше от берегов.

Тогда Кортес написал несколько писем на испанском языке к правителю здешних земель, прося его отпустить пленных испанцев и передать их его людям. Однако этот жест Кортеса ни в коей мере не был проявлением христианской любви и гуманности: капитан отлично понимал, насколько незаменимыми помощниками в намеченной им захватнической кампании могут оказаться двое его соплеменников, владеющих языком майя и, кроме того, успевших познакомиться с нравами и обычаями местных жителей, совершенно чуждыми испанскому менталитету.

Передать письма было поручено знатному индейцу, который высадился на берег, имея при себе такие «бесценные сокровища», как стеклянный бисер, чтобы выкупить злосчастных испанцев.