День, когда пала ночь

Когда процессия остановилась, Эпабо помог Думаи выйти из кареты. Она взглянула в сторону стражи, высмотрела Канифу с луком и стрелами-трезубцами.

Император Йороду с императрицей Сипво вошли в воду для омовения. Думаи, взяв за руку сестру, тоже ступила на мелководье. Сузумаи жалась к ней, толкалась боком. Ее длинные волосы придерживал венчик из белых жемчужин.

– Думаи… – заговорила девочка. – Я спать хочу. И есть.

– Знаю, Сузу. Мы должны храбро переносить трудности ради богов.

– Но я же всегда сплю днем. – Сузумаи потерла тронутый шрамом глаз. – Когда я стану императрицей, велю, чтобы все делалось с утра. И чтобы еды было много.

Думаи скрыла улыбку.

Служанки принялись поливать обеих водой. Думаи закрыла глаза, упиваясь кусающей язык солью. А когда открыла, увидела перед собой знакомое лицо.

– Принцесса, – тихо сказала госпожа Никея.

Думаи за свою жизнь нечасто испытывала ожесточение: на горе Ипьеда к тому не было причин, но перед лицом этой женщины ее живот заполнился горечью.

– Зачем вы здесь? – угрожающе тихо спросила она. – Вы мне не служанка.

Никея, подогнув колени, наполнила ковш, встала и опрокинула нагретую солнцем воду на Думаи. Та вздрогнула – вода залилась за ворот, стекла до пупка.

– Иногда я помогаю императрице, моей родственнице, – ответила Никея. – Мой возлюбленный отец счел, что вам не помешает опытная рука, ведь для вас это первая водная церемония.

Что за нелепость – говорить такое певице богов! Думаи так и сказала бы этой женщине, если бы в это самое время Япара не вздумала вылить ей на голову целый таз. Пока она убирала с глаз мокрые волосы, Никея ускользнула с хитрой улыбкой на губах.