День коронации

– И это тоже. Нельзя доверять тем, у кого один смысл в жизни – власть. Но сейчас нужно как-то связаться с Техасом, – напомнил отец Георгий. – Там есть то ли три, то ли четыре космодрома. Я только одного боюсь: что наше сообщение перехватят. Ведь за нами шли по следу и могли понять, что мы, в конце концов, добрались до Ясного.

– Но мы уже не опасны, батюшка. Референдум провалился, народ придет в себя и будет жить дальше… Все, все было напрасно!.. – Мария Игнатьевна судорожно всхлипнула, но тут же выпрямилась и вытерла повлажневшие глаза. – Зачем я только согласилась на эту авантюру? Ведь ясно же было – эта затея обречена на провал! Зачем я позволила использовать Мишу?.. На меня просто затмение какое-то нашло!

– Но я еще жив… – снова эхом откликнулся Миша.

Их было четверо, они дружили. А теперь остался один, и у него в душе поселился долг. Теперь он обязан был жить – за всех четверых!

А в это время Малявин тихонько переводил Хейсу то, что говорилось во втором отсеке, – благо, внутренняя связь оказалась не отключенной.

– У них какая-то неправильная демократия, – сказал австралиец. – Если они от нее хотят отказаться, значит, с ней что-то не в порядке.

– У них вся страна неправильная, – откликнулся Василий, повернувшись к контрольной панели энергораспределителя и внимательно считывая данные. – Эта страна все шансы упустила. Было же время, когда прислушивались к мнению тех же Соединенных Штатов. Все-таки страна с почти трехсотлетним опытом использования демократической формы правления!.. А потом советников выгнали, культурные центры закрыли… Правильно дед с бабкой сделали, что уехали. Мои родители в нормальной стране выросли, я сам…

– Ты когда родился – когда Юго-Запад уже отделился или до того?

– До того… Ну, так там все было по-человечески: свободное народное волеизъявление!

– А я слыхал: и в Сан-Франциско, и в Лос-Анджелесе, и в Хьюстоне были уличные бои, а этот ваш… Капитолий… целую неделю из рук в руки переходил, – напомнил Хейс, ковыряясь в блоке настройки климат-контроля.

– Это сплетни, их Европа распространяла. Когда Евросоюз разваливался, тоже Соединенные Штаты были виноваты, – буркнул Василий. – Жаль, такая могучая держава рухнула!..

– А не надо янки всюду свой нос совать! Планета большая – за всеми не уследишь. Вот и проворонили: сначала Азиатский торгово-экономический союз, потом новую мировую резервную валюту, войну за Арктику проиграли вчистую, с арабами умудрились разругаться… Да еще госдолг!

– А чего это ты раскипятился? Штаты к вам, например, никогда не лезли.

– Потому что у нас хозяйка суровая. Британию янки, по-моему, на генетическом уровне боятся.

– А по-моему, наоборот!..

Оба замолчали, так как поняли, что вот-вот поругаются, что на космической вахте категорически не рекомендуется.

– Ты лучше скажи, что нам с этими незваными гостями делать? – снова нарушил молчание Малявин.

– Пока не знаю. Люди вроде бы нормальные. Напуганные только… – Хейс почесал свои вихры. – Плохо, что придется делиться с ними пайком.

– Да, это плохо… Но будет еще хуже, если кто-нибудь внизу узнает или догадается, что они здесь!

– Почему?

– Ты что, новости не смотришь? Мальчишка – беглый русский князь. Наследник российского престола!

– Так у них же демократическая страна?!

– Пока!.. Они хотят референдум провести, чтобы царя вернуть! Майкл – теперь единственный претендент.

Австралиец снова взялся за свои вихры. Некоторое время он таращился в пустоту, шевелил губами и все скреб макушку. Малявин, впрочем, и не ждал продолжения разговора, вернулся к текущим делам. Но он ошибся.

– Нужно сделать запрос в ЦУП, чтобы организовали внеочередной грузовик с продуктами, – заявил Хейс. – Иначе на наших запасах мы дольше недели не протянем!

– С ума сошел?! – Малявин едва не подавился карандашом, который держал во рту, пока вводил с клавиатуры новые параметры для системы жизнеобеспечения. – Если их безопасники перехватят наш запрос, то сразу поймут, где прячется наследник. Знаешь, что тогда будет? Подгонят к нам один из модулей противометеоритной защиты с лазерной пушкой – и все! Нет «Циолковского» – нет князя, нет князя – нет проблемы!

– Не понимаю… Ведь все считают, что он умер?!

– Ты не знаешь этих людей, Даррел. Они захотят, чтобы парень действительно умер. А если для этого понадобится убить нас – убьют, не сомневайся. Это страшные люди, Даррел! Страшные!.. Хомо советикус!

– Тебя про кого из российских жителей ни спросишь – все страшные, – хохотнул Хейс. – Успокойся, мы не будем посылать никаких запросов. Думаю, вся эта история надолго не затянется…

В это время Гагарины и отец Георгий держали совет. Они перебрали все возможные варианты спасения, и ни один не показался им достаточно реалистичным, кроме просьбы о политическом убежище. Смущало, конечно, что эту просьбу могут перехватить. Но и сидеть вечно на «Циолковском» беглецы не могли.