День красных маков

– Поп… это я. Если не захочешь говорить со мной, я пойму, но я должен сказать – прости меня, малышка. Я люблю тебя, Поппи. Я так тебя люблю… Прости, что оставил тебя одну. Я злился по ряду причин, но все они теперь кажутся несущественными. Я был таким никчёмным, я не смог тебе помочь, я был тебе нужен, и нас разделяла лишь комната… Прошу тебя, возвращайся домой, Поппи, возвращайся домой и поговори со мной. Я люблю тебя. Я буду тебя ждать…

Майлз щурился от полуденного солнца; день был хороший. Вынув из кармана связку ключей, он шёл к машине и думал о словах Поппи. Да, пожалуй, она права: непримечательная жизнь, простая и скучная, без страданий и душевной боли, лучше всего.

Это случилось одновременно. Майлз нажал на кнопку, чтобы открыть дверь, а человек, стоявший в тени, нажал на кнопку маленькой чёрной коробочки. Взрыв, огонь – и машина разлетелась на осколки. Куски металла, стекла, проводов и пластмассы, секунду назад бывшие автомобилем, стали грудой мусора. Словно сложный конструктор, каждая деталь которого была теперь изломана и покорёжена.

Люди, оглушённые взрывом, рухнули на колени, закрыли лица руками в ожидании дальнейших ужасов. Окна домов треснули и прогнулись, прежде чем взорваться на миллионы крошечных призм, которые взвились в воздух, как кусочки серебра, чтобы вновь опуститься, чтобы найти приют, впечатавшись в мягкое – в волосы, в одежду. Эхо звуковыми волнами пронеслось в воздухе, как молотом раздробив тишину солнечного дня.

Потом была жуткая, противоестественная тишина, которая длилась слишком долго, мучительно долго. Как в замедленной съёмке, люди смотрели, как кровь течёт из новых ран, и удивлялись алому теплу.

Портье, только что смеявшийся, провёл языком по рваной ране, только что бывшей его ртом, и тут же потерял сознание.

Студентка, спешившая в кино на свидание, заправила волосы за уши. Секунду спустя она посмотрела на свои ноги, пытаясь понять, почему они отделены от тела, и её унесло ледяным потоком смерти.

Мужчина, выходивший из отеля, споткнулся о руку своей жены, лежавшую на тротуаре. Он узнал её по обручальному и венчальному кольцам, блестевшим в солнечном свете. Жена, ошеломлённая, потрясённо смотрела на свою укоротившуюся конечность; от ужаса и адреналина она не чувствовала ни боли, ни осознания. Птицы разлетелись; люди завидовали им, имевшим возможность улететь.

Майлза Варрассо больше не было. Он вернулся в небытие, лишь часть его осталась нетронутой. Он был разрушен, разбит, разорван на куски, уничтожен, стёрт с лица земли. Он ушёл навсегда. Яркая, событийная и молодая жизнь оборвалась, потому что кто-то нажал на маленькую кнопку.

Душа покинула его тело и полетела к зелёному пригороду Уэст-Кантри, где итальянка средних лет, учительница литературы, сидела в кабинете за столом и готовила план урока на завтра. Услышав новости, навсегда разрушившие её мир и веру в счастье, Клаудиа Варрассо не ощутила, как сильные руки сына обнимают её плечи, посылая из другого мира свою поддержку и тепло, но он был рядом. Маленькое белое пёрышко, выпавшее из кармана джинсов, поднялось вслед за душой Майлза. Лёжа на столике у кровати, оно ожидало, когда попадётся на глаза матери и не в первый раз немного облегчит чужую боль…

– Майлз! Нет! Майлз! Только не это! Кто-нибудь! – Крики Поппи надрывали заполненные дымом лёгкие и были слышны даже сквозь шум и вой сирен.

Человек, стоявший в тени, вынул из кармана мобильник. Ни капли пота, ни дрожи в руках. Ничего, что могло бы выдать его. Он был спокоен.

Зазвонил телефон в кабинете Зелгаи Махмуда. Завибрировал мобильник в кармане Энтони Хелма. Секретаря в приёмной на Даунинг-стрит, 11, попросили сообщить о звонке достопочтенному Тристраму Манро. Кто знает, что услышали двое? Но первый из них услышал всего одно короткое, жуткое слово: «Сделано».

Мартин крепко прижимал жену к себе; она вся дрожала в его объятиях. Он притянул её ещё ближе, он знал о пережитом ужасе.

Поппи вспоминала первый разговор с человеком, ставшим для неё самым близким другом.

– Так вы и до старости не доживёте, Майлз.

– А кто сказал, что я собираюсь дожить до старости?

– Хм… ну, может быть, вы и не собираетесь. Просто мне кажется, никто не хочет умереть, когда время ещё не пришло, когда они ещё не успели… По-моему, хуже всего, если смерть приходит вот так внезапно, без предупреждения…»

Лёжа на супружеской кровати, слушая, как поднимается и опускается грудь Поппи, Мартин прижался головой к наволочке в цветах. Он не хотел думать, что было бы, позвони он секундой раньше, позже… он хотел лишь всей кожей чувствовать тепло любимой женщины. Вдыхая запах её волос, он закрыл глаза. Ему было хорошо и спокойно. Он никуда не отпустит своё сокровище, свою Поппи Дэй. Наконец-то он дома.

Год спустя

– Ты точно не хочешь пойти со мной?

– Совершенно точно. Мы с Пегги прогуляемся тут в последний раз, потом я передам её Джен, и встретимся здесь, Март, как договаривались. – Подняв на руки малышку, Поппи нежно поцеловала её в пушистую макушку. Девочка растопырила крошечные пальчики, а потом снова сонно сложила ручки на груди.