День Медведя

– Штук! – негодующе фыркнула Сенька. – Мы об искусстве говорим, об истории, о связи времен, а ты – «штук»!..

– А-а-а… в чем они еще, по-твоему, исчисляются? – осторожно, чтобы не налететь на очередную отповедь, поинтересовался Иванушка.

– В картинах и картинках, конечно.

– А как ты их отличаешь? – уже всерьез заинтересовался Иван.

– Картинки написаны красками, а картины – душой, – поучительно качнула головой Сенька и с азартом, позабыв про бессонницу и усталость, кинулась разбирать живописный затор у них на пути.

Как ей ни хотелось пересмотреть всё, утомление и необходимость спешить брали свое. Маленькие картины, которые на стене без путеводителя не нашел бы и самый заинтересованный взгляд, приходилось автоматически отставлять в сторону, даже не разворачивая предохранявшую их мешковину в пользу собратьев по коллекции покрупнее.

Среди подходящих по габаритному критерию произведений были, в основном, портреты – конные, пешие, поясные, во весь рост, опирающиеся на живописные обломки колонн, мечи или задрапированные мануфактурой тумбочки. Чуть в меньшем количестве были представлены батальные сцены неизвестных сражений, сцены неизменно успешной охоты или рыбалки, яркие балы и еще более яркие турниры. На некоторых холстах – по пожеланию заказчика или по моде времени – над головами персонажей вились тонкие ленточки, на которых неразборчивым, но очень декоративным шрифтом были подписаны их имена, звания или титулы.

После сорокового полотна с очередным розовощеким темноволосым дворянином, опирающимся на поле боя на коня, задрапированного знаменем с колонной в форме рыбы, царевна вздохнула, окинула погрустневшим взором составленные рядом у противоположной стены еще не просмотренные полотна, утерла пыльной дланью вспотевший от усилий и несбывшихся ожиданий лоб и махнула рукой:

– Ладно, хватит. Давай отложим… э-э-э… – она прищурилась, пытаясь разобрать подписи на лентах, – вот этого старенького царя… судя по короне…Корона знакомая, кстати, ее Костей носил… пока не износил… Да как же его там?.. Имя – ну вообще не разобрать!.. Короче, дедка с соколом. Маркизу Ан… Аи… Ап… Ну и почерк у их художников – будто кошка хвостом писала!.. Ладно, не важно… с кошкой и розой… Еще вот эту батальную сцену – кочевники в черном против витязей в белом, начинают и выигрывают… Одну конную охоту на лис… Потом, воина на утесе и с булавой…Баронета… Аш… Эш…Эт… Ет… ладно, без разницы, запомни, что с семью детишками – другого такого больше не видела. Еще возьмем вот этих девушек с корзинками – непонятно, кто они такие, но веселая палитра, и солнышко… так… Парня-виконта с тумбочкой, собаками и усами… Девочку со свеклой… и… и… до… фи… га… Нет, до… фин… та… Да ёшкин трёш!.. До… фи… на… А-а, «Портрет дофина Шантоньского… Шарля… Жоржа… Люсьена… Людовика…» короче, тут его имен еще на три ленточки. Дофин – да и всё.

– А он-то что тут делает? – удивился Иван.

– Жених, наверное, – со знанием дела предположила Сенька. – Предлагался на растерзание какой-нибудь костейской царевне. Лет сто пятьдесят назад, если судить по костюму. Вон, сплошные кружева, да ленты, да шитье золотое по серебру. Пижон. Но, раз не выбросили – в семью вошел. Прихватим франта в бантах. Вроде, внешние связи. Дружба народов. Костеи и шантоньцы – братья навек.

– Мы это вдвоем не унесем, – Иванушка с сомнением оглядел избранную экспозицию вечера и покачал головой, гудящей и разрывающейся от усталости и заботы.

– А мы и не собирались, – успокоила его Серафима. – Во дворец вернемся и Находку, к примеру, попросим. Пусть кого-нибудь прихватит, привезет и всё развесит заодно. А нам еще обращение к твоим конкурсантам готовить надо. И поспать хоть часика три-четыре. Если повезет.

– Не повезет, – уверено заявил провидец Иван.

* * *

Закончив урок рисования у городских ребятишек и с виноватым вздохом облегчения убедившись, что на сегодня его педагогическая деятельность завершена, дед Голуб тщательно стряхнул мел с рукавов, причесал пятерней бороду, тщательно пригладил клочок волос на темечке и несколько торопливее, чем приличествовало оказии, направился на первый этаж навестить матушку Гусю. Причина? Причину он собирался изобрести по дороге.

Когда до заветной двери, ведущей в детское крыло, оставалось несколько метров, за спиной у него вдруг раздалось быстро приближающееся предастматическое пыхтение и шлепанье двух пар босых ног по каменному полу. Удивленный старик оглянулся – и замер.

Прямо на него, словно в лобовую атаку, решительно набычившись и не сворачивая с намеченного курса ни на сантиметр, пер Малахай.

Памятуя непредсказуемый, хоть и незлобный характер воспитанника юной убыр, дед приветливо помахал медвежонку рукой и предусмотрительно прижался к стене, пропуская косолапого, явно направляющегося на поиски своей няньки. Может, она тоже пошла навестить матушку Гусю?

Это было бы весьма кстати: можно было бы сказать, что встретил Малахая и пошел его проводить, чтоб не напугал кого-нибудь по дороге.