День мертвеца

Его темные глаза исследовали мои.

- Даллас ближе к Мариелле и Грейс, - сказал Толливер.

- Может, они не всегда будут нас ненавидеть.

- А может, будут. Нет смысла пытаться проломить стену.

- Когда-нибудь они изменятся.

- Думаешь, эти люди позволят им видеться с нами?

Мариелла и Грейс жили теперь с сестрой моего отчима и ее мужем. Тетя Толливера, Иона, не хотела заботиться о Толливере и Марке. Что уж говорить обо мне и Камерон (мы-то вовсе никем ей не приходились). Но когда социальные службы узнали о похищении Камерон и о том, что в нашей семье неладно, меня забрали в приемную семью, а Толливер отправился к брату. Тогда Иона с Хэнком соблаговолили взять к себе бедную дорогую Мариеллу и малютку Грейс. Они постарались, чтобы все услышали об их благородном поступке, но отрицали, что им что-либо известно о падении моей матери.

Прожив с Ионой и Хэнком два месяца, наши младшие сестры перестали смотреть на нас как на своих спасителей и защитников и начали вести себя так, будто мы были воплощением чумы.

Из множества горьких воспоминаний той короткой поры самым кошмарным было воспоминание о том, как Грейс вопила:

«Я никогда больше не хочу тебя видеть!» - когда я наклонилась, чтобы взять ее на руки.

- Не может быть, что они додумались до такого сами, - сказала я Толливеру, должно быть, в сотый раз. - Они нас любили.

Он, как всегда, кивнул.

- Иона с Хэнком убедили их, что из-за нас так плохо велось домашнее хозяйство, - сказал Толливер.

- Или вообще не велось. Как же все скверно, - отозвалась я из глубокого колодца горечи, отделявшего меня от других людей.

- Она уже умерла, - очень тихо произнес Толливер. - Возможно, что и он - тоже.

- Знаю, знаю. Прости.

Я помахала рукой перед лицом, разгоняя вернувшийся гнев.

- Я просто не могу избавиться от надежды, что когда-нибудь малышки подрастут достаточно, чтобы все понять.

- Все равно к прошлому возврата не будет.

Толливер был моим оракулом и знал это. Он почти всегда говорил вещи, о которых я боялась даже подумать. И оказывался прав.

- Наверное, не будет. Но когда-нибудь им понадобятся сестра и брат, и они нас позовут.

Толливер снова взялся за еду.

- Иногда я надеюсь, что этого не случится, сказал он очень спокойно, и я не придумала, что ответить.

Я знала, что он имеет в виду. У нас не было никого, за кого следовало бы отвечать. У нас не было никого, о ком следовало бы заботиться. У меня был только Толливер, у него была только я. После стольких лет отчаянных попыток не позволить распасться семье, не дать другим узнать, что у нас происходит, нынешняя ситуация - просто присматривать друг за другом - казалась сравнительно несложной и даже утешительной.

За наш столик присел Холлис с пакетом еды в руке.

- Надеюсь, не помешал, - сказал он. - Проезжал мимо и увидел вас в окно. Вы выглядели такими серьезными.

Толливер остро взглянул на полицейского. Холлис был в форме, и она ему очень шла. Я улыбнулась, глядя на остатки своего ланча.

- Мы готовы покинуть ваш город, - бросил Толливер. - Но не можем, пока шериф не даст отмашку.

- Что произошло в похоронном зале? - Холлис благоразумно пропустил слова Толливера мимо ушей.

Я рассказала ему, что Хелен убил человек, которого она знала и которому доверяла. Это, впрочем, не было открытием. После убийства ее маленький Дом остался таким же аккуратным, каким и был. Никто в него не вламывался, никто его не грабил.

- Я видела рукава, костюм был штатский, не форменный.

- Это все, чего вы добились?

«Нет, я освободила душу Хелен», - хотелось ответить мне. Но о некоторых вещах лучше промолчать. И это был именно такой случай.

- Послушайте, Холлис… Кто-то сказал, что Хелен подала в суд на первого мужа, Джея. Это так?

- Да, Джей был алкоголиком. Он и на нашей с Салли свадьбе напился. Мой дядя вывел его из церкви, потому что Джей нарушал церемонию. Салли было за него очень стыдно. - При этом воспоминании Холлис задумчиво покачал головой. - Я слышал, он вернулся в город. Наверное, Хелен оставила завещание. Джей унаследует дом и то немногое, что было у Хелен в банке.

- Зачем Хелен понадобилось составлять завещание в пользу человека, который так с ней обращался?

У меня сложилось впечатление, что такой поступок не в духе Хелен Хопкинс.

- Возможно, - откашлялся Холлис, - она была благодарна ему за то, что он признал Тини своей дочерью.

- Никто не знает, кто был отцом Тини?

- Нет. Но в конце концов, это мог быть и Джей. ДНК они не делали. Джей вел себя так, словно отец - он, и в свидетельстве о рождении Хелен записала его отцом.

- Почему он согласился на такое?

Толливер не поднимал глаз от оберток от еды, скатывая их в шарики и укладывая на подносе.

- Если бы он сказал, что дочь не его, он тем самым признал бы, что не смог удовлетворить свою жену, - объяснил Холлис так, словно ответ был очевиден.

- Выходит, лучше принять бастарда, чем признать, что жена спала с кем-то другим? - скептически спросил Толливер.

- Он поступил по-джентльменски.

На сей раз Холлис посмотрел на меня, и я почувствовала, что лицо у меня вспыхнуло.

- Иногда мужчины совершают правильные поступки, - очень серьезно сказал Холлис.