День между пятницей и воскресеньем

— А я вам говорила, и на нашей улице будет праздник, — сказала Мира. — Не все же нам тут со столетним Алексей Михалычем куковать. Больница давно запрос посылала, что нам новый доктор нужен.

— Ну, каков, а… Прям как артист из кино.

— И зовут так заковыристо: Юрий Валерьевич. Ю-у-урий… Валерьевич.

— Интересно, женат он все-таки или нет?

— Обручального кольца не носит.

— Так он может не носить, потому что доктор. Может, им по гигиене не положено?

— По какой такой гигиене? Ой, ну и дура ты, Надька!

Лидочке не стоило особого труда сложить два и два: в больнице появился новый доктор. Похоже, молодой и очень красивый. Но ее эта новость нисколько не тронула, она спокойно села на лавку и стала переобуваться. Девчонки вокруг не умолкали.

— А говорят, он прямо из Москвы!

— Да не из какой не из Москвы, из Ленинграда он.

— А где поселился? Где жить будет?

— Говорят, комнату пока ему дали в общежитии, а ты что, Женька, навестить его собралась?

Все опять дружно закатились смехом, но тут дверь открылась, и в сестринскую зашла Мария Дмитриевна, старшая медсестра, всегда ужасно строгая и придирчивая. Ее боялись все медсестры и даже врачи, так что, при ее появлении все мгновенно замолкли и затаились. А она закрыла дверь и вдруг сказала, мечтательно закатив глаза:

— Ой, девчоночки, ну чисто Ален Делон!

Новый доктор очень быстро стал главной новостью городка. Уже на следующий день мать спросила Лиду, когда они шли с кладбища:

— Слышала, там у вас новенький появился.

— Появился, — кивнула Лида.

— И как он?

— Я его не видела, — честно призналась Лида, которая на самом деле шла и думала, как же отучить мать каждое утро мотаться на погост с яичницей, — в городе уже пошли слухи, что у Катерины начались нелады с головой. Да к тому же мать взяла моду каждое утро прикладываться к рюмочке, и с ней потом совершенно не было никакого слада. Лидочка уже стала бояться оставлять с ней Мишеньку — то просила соседку почаще заглядывать к ним домой, пока она сама на работе, то говорила Симе, что мать якобы звала ее на чай.

— Как так — не видела? — удивилась мать. — Так пойди и посмотри.

— Зачем мне смотреть, мам? У меня там работа, а не смотрины.

— Ты мне дуру из себя не строй! У нас в городе женихов полтора мужика, да и те — кто косой, кто кривой, а кто и совсем дурной. Не успеешь глазом моргнуть, доктора и окольцуют. У вас там девок полна больница, одна другой краше. Так что ты не зевай, поняла?

— Мам? — Лида остановилась и посмотрела на мать. — Что-то не сходится.

— Куда не ходится? — не поняла та.

— Не сходится у тебя ничего, — повторила Лида громче. — Ты же мне сама твердишь, что никакой любви нет, что от нее одно горе, а сама теперь завела про этого доктора.

— Так ты не путай! — прикрикнула на нее мать как ни в чем не бывало. — Одно дело — любовь, другое — выгодный жених. Вот я бы в свое время была поумнее, так вышла бы за сына директора магазина…

— Я опаздываю, мам, — сказала Лида и быстро пошла вперед. Слушать материнские россказни ей не хотелось. Ей вообще ничего не хотелось.

С красавцем доктором она, однако, познакомилась в тот же вечер.

Она уже почти закончила свою смену, осталось только вымыть кабинеты в «докторском» крыле. Было довольно поздно, свет ни у кого не горел, Лида была уверена, что все доктора разошлись по домам, а дежурный врач как раз был на обходе. Ей больше всего нравилось это время. Никто ее не трогал, не задавал вопросов, не давал советов. Она толкнула очередную дверь и не глядя втащила за собой тяжелое ведро с водой и швабру с тряпкой.

— Добрый вечер! — раздался чей-то голос.

Лида с перепугу выпустила швабру, та грохнула об пол, а Лида подняла глаза и увидела, что в дальнем углу кабинета горит настольная лампа, под ней стоит микроскоп, а за столом сидит молодой мужчина. Наверное, и в самом деле очень красивый, но Лида как-то не поняла. Странно, но, кроме Лени, она никого теперь и не видела. Как будто все остальные парни были на одно лицо — серые и не интересные.

— Здравствуйте! — сказала она и поправила сбившуюся косынку. — Извините меня, пожалуйста, я не знала, что тут кто-то есть: свет в коридоре выключен, все уже ушли.

— Не извиняйтесь. — Доктор улыбнулся, поднялся из-за стола и подошел к ней. — Это я засиделся, а лампу из коридора не видно. — Он протянул руку. — Меня зовут Юрий Валерьевич.

Лида замешкалась, потом тщательно вытерла руки о полу серого халата и протянула доктору почему-то левую. Мужчины никогда не здоровались с ней за руку, да к тому же руки у нее стали как будто жабьи: вечно обветренные, вечно красные, с цыпками и ранками — кожа трескалась на холодном ветру, и ранки плохо заживали.

— Я Лида, — сказала она. — Лидия. Очень приятно.

Доктор осторожно взял ее левую жабью лапку обеими руками и пожал, Лиде сразу стало тепло и ужасно неловко. Он разжал руки и посмотрел на ее красную потрескавшуюся кожу.

— Почему вы работаете без перчаток? — спросил он. — И на улице тоже наверняка перчатки не надеваете?