День Муравья

В бессильной досаде они смотрели на неподвижное насекомое.

— Он умер. Он мертвый!

— 103-й был единственным, кто надеялся на наше межвидовое содружество. Не сразу, но он все-таки поверил в возможность взаимопроникновения двух наших цивилизаций. Он нашел подход, нашел общие знаменатели. Никакому другому муравью было бы не по силам совершить такое. Он понемногу начинал становиться… человеком. Он оценил наш юмор и наше искусство. Вещи совершенно бесполезные, как он говорил… но такие чарующие.

— Мы обучим другого.

Крепко обнимая Летицию Уэллс, Жак Мелье пытался утешить ее.

— Мы найдем другого муравья и объясним ему, что такое юмор и искусство… Пальцев.

— Таких, как он, больше нет. Это я виновата… я виновата… — повторяла Летиция.

Они не сводили глаз с тела 103-го. Последовало долгое молчание.

— Мы достойно похороним его, — сказала Жюльетта Рамирез.

— Мы похороним его на кладбище Монпарнас рядом с великими мыслителями столетия. Сделаем небольшое надгробие, а на нем надпись: «Он был первым». Только нам одним будет известен смысл этой эпитафии.

— Устанавливать крест мы не будем.

— И никаких цветов или венков.

— Только плита, а из нее устремленная вверх веточка. Ведь он всегда держал голову высоко, даже когда ему было страшно.

— А боялся он всегда.

— Каждый год мы будем приходить на его могилу.

— Лично я не люблю вспоминать о поражениях.

Жюльетта Рамирез вздохнула:

— Как жаль!

Краем ногтя она пошевелила антенну 103-го.

— Ну давай! Просыпайся! Ты подшутил над нами, а мы поверили, что ты умер, ну покажи, что это шутка. Ты пошутил, как шутим мы, люди. Видишь, у тебя получилось, ты открыл муравьиный юмор!

Она поднесла труп к галогеновой лампе.

— Может, если немного тепла…

Они все смотрели на тельце 103-го. Мелье не удержался и пробормотал короткую молитву: «Господи, сделай так, чтобы…»

Но по-прежнему ничего не происходило.

Летиция Уэллс едва сдерживала непрошеную слезу, но слеза все же скатилась, скользнула по носу, затем по щеке, на мгновение задержалась в ямочке подбородка и упала рядом с муравьем.

Соленые брызги задели антенны 103-го.

И тут произошло нечто. С расширенными от удивления глазами, все они подались вперед.

— Он пошевелился!

На этот раз все видели, как задрожала антенна.

— Он шевельнулся, он еще жив!

Антенна вздрогнула еще раз.

С лица комиссара Летиция сняла слезу и обмакнула в нее антенну.

Антенна едва заметно отклонилась назад.

— Он жив. Он жив. 103-й живой!

Жюльетта Рамирез скептически потирала губы пальцем.

— Это еще ничего не значит.

— Он тяжело ранен, но, может, его можно спасти.

— Нам нужен ветеринар.

— Ветеринар для муравья, да такого нет! — заметил Жак Мелье.

— Кто же тогда сможет вылечить 103-го? Он умрет без медицинской помощи!

— Что же делать? Что делать?

— Унести его отсюда да побыстрее.

От радости они не знали, что делать: им так хотелось, чтобы муравей зашевелился, а теперь, когда он двигался, они не знали, как ему помочь. Летиция Уэллс хотела погладить его, успокоить, извиниться. Но она чувствовала себя такой неуклюжей, такой неловкой в пространстве-времени муравьев, что только ухудшила бы ситуацию. Ей хотелось стать муравьем, чтобы вылизать его, подкрепить его хорошим трофоллаксисом…

Она воскликнула:

— Его могут спасти только муравьи, его надо отнести к своим.

— Нет, на нем чужие запахи. Даже муравей из его собственного гнезда не опознал бы его. Он бы его убил. Предпринять что-то можем только мы.

— Нужны микроскопические скальпели, пинцеты…

— Если только это, тогда давайте поспешим! — закричала Жюльетта Рамирез. — Быстрее домой, возможно, еще не все потеряно. У вас сохранился спичечный коробок?

Летиция бережно уложила 103-го, она очень надеялась, что этот носовой платок, который она сама вышивала, станет не саваном, а больничной простыней, и что в руках у нее не гроб, а карета «скорой помощи».

Из кончиков антенн 103-го раздается слабый зов, как будто он понимает, что умирает, и хочет попрощаться.

Они поднялись на улицу, стараясь поменьше трясти коробок и раненого.

На улице Летиция со злостью вышвырнула свои туфли в сточную канаву.

Они поймали такси, попросили ехать как можно быстрее, при этом избегая тряски.

Шофер узнал своих пассажиров. Это была та самая парочка, которая в прошлый раз заставляла его ехать на скорости 100 метров в час. Всегда попадаются одни и те же чудаки. Им то некуда спешить, а то они несутся сломя голову!

Однако такси быстро вырулило в сторону дома Рамирезов.

208. ФЕРОМОН