День на Каллисто

— Нарочно? Сомневаюсь, взрослого еще куда ни шло, но ребенка… Сам знаешь, люди так дорожат своими детьми.

Поручик взглянул на парнишку. Тот сидел с весьма независимым видом на краешке стула и, казалось, не обращал никакого внимания на полицейских-роботов. Или делал вид, будто их не замечает.

— Но ребенка… — повторил поручик.

Сервомеханизм, управляющий его лицевыми мускулами, сократился и помог скопировать идеальную, слегка снисходительную улыбку.

— Кто здесь ребенок? — спросил парнишка с обидой в голосе. — Случайная промашка, не то бы вам меня век не поймать.

— Он хотел удрать, шеф? — беззвучно спросил Луснок, кивая в сторону «зайца».

— Да. Когда я догнал его в узкой трубе между двумя ледниками, он пытался укусить мой локоть.

Верт отогнул рукав. На бледной, но почти не отличающейся от человеческой коже (при попадании ультрафиолетовых лучей она даже темнела — внутри ее пронизывали канальцы с автоматической подачей самых лучших средств для загара) отпечатались ясно видимые следы зубов, которые непременно прокусили бы телесную ткань, будь это ткань человеческого тела.

— Было больно, шеф? — спросил сержант, как полагалось спросить человеку в подобной ситуации.

— Еще как. — Поручик обернулся к пленнику. — Ладно, если ты не ребенок, веди себя как мужчина. Отвечай откровенно: как тебя зовут, где живешь, как сюда попал, сколько тебе лет и где сейчас твой отец.

Парнишка завертел головой.

— Ничего вам не скажу. Не скажу, даже если примените пытки.

Поручик вздохнул.

— Тогда мы вынуждены будем узнать по официальным каналам. Лично я думал, что мы узнаем все от тебя тут, на месте, так будет быстрее, и ты сможешь идти спать.

— Я не хочу спать, — сказал мальчик и принял позу гордого вождя индейцев, от которого бледнолицым больше не вырвать ни слова.

— Вызови Центральную, Луснок, — сигналом приказал поручик. — Да быстрей.

— Но такой способ связи в пять раз дороже, шеф. Придется писать объяснительную.

— Причина уважительная. Мой компьютер не запрограммирован на подобный случай. У тебя, кстати, тоже такая программа не предусмотрена.

— Будет исполнено, шеф.

Не прошло и тридцати секунд, как Луснок связался с Центральной Земли, за тридцать секунд передал подробный отчет о происходящем. Центральная за три секунды проверила все рапорты и ответила на Каллисто, что на борту корабля, направляющегося от Юпитера к Земле, все пассажиры на своих местах.

На Каллисто роботы ждали дальнейших инструкций. Центральная молчала тридцать минут, после чего соединилась на три секунды непосредственно с поручиком Вертом.

— Держу пари, шеф, — просигналил Луснок, — что на связь с вами вышел начальник, а завтра он примчится сюда на первом же транспорте.

Начальником отдела был педантичный, малоразговорчивый человек, которого многие считали роботом.

— Ты проиграл, — ответил поручик, — начальник не приедет. Никаких происшествий. Вот этот красавец, — Верт кивнул в сторону мальчика и произнес вслух: — не человек, а робот.

— Робот? — взволнованно переспросил сержант.

— Неправда! — крикнул мальчишка, вскочив со стула.

— Правда! — поручик перешел на человеческую речь. — Ты робот–игрушка. Ты ведь видел рекламу по телевидению? «Пластиковый Братик — купите своему ребенку приятеля! Полностью автоматизированный, безупречно работающий двойник! Пришлите голограмму вашего ребенка — сына или дочери — и через дней пять получите близнеца. Ручаемся, вы не отличите его от собственного ребенка, с той лишь разницей, что двойник меньше бедокурит! Пластиковый Братик — радость для каждого!» Обыкновенный робот-игрушка, принадлежность любой детской комнаты, — закончил Верт.

— Это неправда! — опять выкрикнул Пластиковый Братик.

— На борту стартовавшего отсюда на Землю корабля пропала одна вещь — игрушка пассажира, вернее, его сына. Пластиковый Братик; рост 163,2 см, вес 56,34 кг, термостат установлен на температуру 36,4 °C. Настроен на имя Петр — так зовут самого мальчика. Игрушку забыли в гостинице. Сын боялся признаться отцу, заверил, что положил ее в чемодан. Бедный мальчуган, достанется ему от отца. Ясное дело, парнишку ждет порка. А наш Пластиковый Петр, вероятно, утром удрал из отеля в надежде затеряться. Думаю, он испытал шок от того, что потерял своего хозяина, — ведь программа в компьютере игрушки-робота примитивная, вот бедняга в результате и попал в кризисную ситуацию, с которой не может справиться.

— Только повреждение в твоей схеме может служить оправданием такого необычного поведения, — обратился Луснок к Пластиковому Братику.

— Это же примитивный робот, — ответил вместо него поручик. — Он поддерживает коммуникацию как люди. Общайся с ним обычной звуковой связью. Говори как люди.

— А мы с ним вели себя как с человеком, — перешел сержант на человеческую речь. — Вам он чуть не откусил руку, я поднял на ноги почти всю Солнечную систему, а, оказывается, у нас тут самый что ни есть заурядный робот. Лучше бы оставить его на льду, ничего бы с ним не случилось, заржавел бы — и все.

— Не заржавел, — выкрикнул парнишка, — я ведь человек, я не игрушка. Я — Петр.

— Ясно, Пластиковый Петр.

— Петр!