День не задался

Полк получил приказ передислоцироваться под Туапсе в посёлок Агой. Нас доукомплектовали до 4-хэскадрильного состава за счёт лётчиков Черноморского флота: придали нам 10 отдельную авиаэскадрилью. Из Новосибирска пришли первые шестнадцать И-185-71, вторая партия ещё в пути, но, как сказал приехавший с первой партией машин инженер Янгель, в ней самолёты другой модификации И-185-82фн. Получается полная неразбериха со снабжением. Каждая эскадрилья имеет разные самолёты. В первой Р-39К, во второй — Р-39N, в третьей — И-185-71, а в четвертой — 82фн. Аэродром маленький, в расщелине между гор, но хорошо оборудованный: много зениток, стационарный радиопривод с моря, подземные капониры на сто самолётов. Но заход на посадку сложный: две горы — две дыры. В «десятке» пока ЛаГГи, но все лётчики довоенные, летавшие на И-16. Янгель говорит, что «ишак» и «185-й» очень похожи по управлению. Вечером он поделился и известиями о том, что они уже и перестали надеяться на то, что самолёт пойдёт в серию. На все запросы им отвечали, что лётчики предпочитают «Яки». Так что, машины у нас практически «бригадирской сборки», что он захватил с собой хороших механиков, которые быстро подгонят самолёты под лётчиков, и обучат механиков. Для их завода и КБ это очень важный и очень своевременный заказ. «Нас бы расформировали. Шли активные разговоры о том, что завод переведут на выпуск Ла-5 или Як-7б». Неделя ушла на подготовку машин и лётчиков. В это время Макеев и я вели разведку крымских аэродромов противника на Р-39к с подвесными баками. Ведомыми брали с собой командиров звеньев. Вторая эскадрилья дежурила на аэродроме и несла патрулирование района. Третья и четвёртая учили матчасть. На третий день по прилёту к нам прилетел генерал Ермаченков, командующий ВВС ЧФ. Хотя мы ему и не подчинялись, но находились на его снабжении, да и забрали у него целую эскадрилью. Понятно, что он не был слишком доволен нашим присутствием, но, всё равно надо налаживать взаимодействие. Затем прибыл вице-адмирал Октябрьский, командующий ЧФ, и ознакомил нас с планами командования: 4 февраля предстояло прикрывать морской и воздушный десант в Новороссийск совместно с силами флота и ВВС Закавказского фронта. Операция «Горы» должна была начаться через 4 дня. Операция «Море» была привязана к успеху первой операции. К первой операции нас обещали не привлекать, в связи с не укомплектованностью полка, но, козе понятно, что всем этим обещаниям начальства грош цена: мы — ударная сила ВВС ЧФ. Самая новая техника у нас. Кто ж нам даст возможность спокойно изучить район БД и освоить технику. Как «верный сын партии», я, несомненно, «изучал» великое произведение величайшего писателя современности Генерального секретаря ЦК КПСС дорогого Леонида Ильича. И прекрасно помню, насколько неудачным было планирование и осуществление этих двух операций. С тех пор ничегошеньки не изменилось: нас и сейчас расположили в «самом удачном месте»! Мы «всего» в 100 км от места будущих боёв! Следовательно, мы будем вынуждены выходить из боя раньше немцев. А аэродром в Геленджике занят, как вы думаете кем? Конечно, самой боевой частью! Транспортниками и противолодочниками! Двумя эскадрильями много не навоюешь! Поэтому я с ходу атаковал Октябрьского и Ермаченкова на тему «великолепно» выбранного места дислокации.

— Что вы, что вы, полковник! Мы имеем прямые указания Командующего не задействовать вас в операции «Горы», дать вашему полку время и возможность освоить район, установить локаторы, разместить охрану, и ПВО возле них.

— «Вашими бы устами, да мёд пить!» Ладно, посмотрим, — но, сразу после отлёта начальства, я начал гонять всех на облёт района. Кроме 10-ки. На их ЛаГГах это — небезопасно. Однако поезд со второй партией самолётов где-то застрял. Они ещё не прибыли в Тбилиси. Оттуда их должны были перегнать заводские лётчики.