День открытых дверей в академии

— Не важно, говоришь?.. — голос стал задумчивым.

Я где-то внутри себя кивнул, зная, что она меня поймет. Зачем тратить силы на слова.

— Тогда позволишь посмотреть, что это тут, у тебя в руке?..

Я вздрогнул, мысленно ощупывая свое тело. А что там? Я был уверен, что мои руки пусты.

Почему-то показалось не совсем неважным то, что у меня могут вдруг забрать нечто, о котором я и сам не догадывался. Пришлось не просто замедлить свой путь, а остановить его, и ощупывать лежащее неподвижно тело. Тут же вернулась боль, с которой я было попрощался… Вот же проклятая ведунья!

Точно! Ведунья! Вот чей голос жужжал противно вокруг и внутри меня, не давая спокойно уйти!

— Ты ведь даже имени моего не знаешь! — вдруг фыркнула девушка, оказавшись почему-то чуть ближе, чем до этого, — и зачем оно мне надо…

«Надо что?»

— Вытаскивать тебя.

В этот момент я до конца осознал, что это все как-то слишком странно. Напрягся, выныривая из забыться. И открыл глаза.

Больно. Все тело болело, будто меня много часов били. Внутренний зверь молчал, и я не понимал, то ли он притих, то ли исчез опять. Черт, что же произошло. Я бился с Ленни, и. Проиграл!?

— Это тебя волнует? — в насмешливом голосе прибыла злость, — а больше ничего, нет? Ада.

— Где? — выдохнул я, и понял, что больше ничего сказать не могу.

— Не трать силы! — жестко сказала ведунья, и, хоть я ее по-прежнему не видел, представил вдруг, как она свела к переносице брови, — в этом обличье ты не сможешь восстановиться!

Не смогу? Ну да. Тем более от зверя вообще ни слуху. Я что же, умираю?

— Умираешь. — Тут же подтвердила провидица.

Интересно, она мои мысли читает? Вот это она мощная.

— Не трать силы! — вновь рявкнули где-то поблизости, — постарайся повернуть свою шею, и взгляни, что у тебя в руке!

Да сдалось ей это! Я же не смогу.

— Делай, что говорю!

Твою мать! Я собираю последние силы по крохам в ослабшем теле, и делаю разворот, попутно от боли проклиная ведуний со всеми их примочками. Моя ладонь, сжатая, оказывается перед глазами. И чего я так ее стиснул? Посылаю импульс по телу, давая команду расслабить конечность, и это последнее, на что меня хватает.

Ладонь раскрывается, и я остекленевшим взглядом успеваю захватить в сознание маленькую связку ключиков с несоразмерно крупным брелоком — белый волк из каменного дерева.

Ада.

Вспышка в сознании похожа на озарение. Да это оно и есть, похоже. Я мысленно чертыхаюсь, так хочется поверить, что все это шутка. Но вот я ясно вижу ее глаза, когда решил вдруг отдать ей в счет приза символ своего рода. Черт, это ведь было сделано второпях, на эмоциях, необдуманно… И сейчас мне казалось, что это одно из немногих правильных решений в моей жизни.

Ада.

Маленькая, тихая блондинка, что без скромности отдавалась мне в лесу, не заботясь о магах из двух академий, стоявших в десяти метрах от нас. Девушка, что своими выходками поражала и доводила до белого каления, не совершая, по сути, ничего. С огромными доверчивыми глазами, что таят маленького запуганного зверька, и одновременно заволакивают пеленой страсти, срывая все запреты и ограничения.

Ада.

Самая странная девушка в моей жизни. Одним глазом (и это не метафора!) свела с ума зверя, который с первой секунды требовал забрать ее себе под бок. Хотя под бок уже мало — к груди, на руки, в нежный, заботливый плен, чтоб никто не смел прикоснуться больше к этой нежной, сладкой, смелой и глупой принцессе, что должна принадлежать лишь одному. Сердцем, душой, и телом.

Ада.

Я не осознавал, что смеюсь, и не понимал, внутри звучит этот смех, или на самом деле. Смешно было оттого, как легко рушится нечто важное и правильное, что я себе строил и думал, как быстро мой мир останавливается, сдирает все покровы, убирает лишнее, смещается, и останавливается на одной улыбающейся блондинке — и я даже думать не хочу, что могло быть по-другому!

Ада.

Это так правильно. Так нужно, так верно, так замечательно — моя жизнь и смысл заключены во взгляде девушки, что пока еще даже не осознает, кем стала для меня. Ведь вытащила с того света, заставила измениться — и все только одним движением, когда вложила в мою ладонь белого волка, искусно вырезанного, и теплого, нагретого от моей сжатой руки.

Моя Адалин. Моя судьба. Моя жизнь. Моя любовь.

Я распахиваю глаза, и вскакивая на четыре мощные, твердые лапы, стряхивая прилипшие к шерсти листья и ветки. Протяжно вою — мне нужен помощник. Бетта услышит и придет, мы связаны, хоть еще и не произносили клятвы.

А пока жду, медленно поворачиваюсь, и утыкаю звериные глаза в девушку, что широко улыбается, скрестив руки на груди. Я слегка наклоняю голову, думая, что благодарность — меньшее, что я могу ей дать. Но ведунья лишь махает рукой, и счастливо произносит:

— Не стоит. Ты сделал все сам. Рада, что дошло.

Дошло. Я понимал это, полностью соединившись со зверем, ощущая возросшую мощь, обостренные чувства, и желание оказаться рядом с той, кто слишком далеко сейчас. Но ничего. Недолго осталось. Скоро блондинка будет моей… Точнее, будет знать, что она моя.