День пистолетов

В мусорном баке в кухне валялось всего лишь две пустые жестянки из-под пива и небольшая кучка пушистого черного пепла. Очевидно, Телбот недавно сжег здесь какую-то бумагу и позаботился о том, чтобы невозможно было восстановить текст документа.

Возможно, это была всего лишь необходимая в его профессии предосторожность, но мне почему-то показалось, что тут пахло чем-то иным.

Осматривая прихожую, я неожиданно нашел армейский «кольт» в кобуре, снаряженный и с запасным магазином, который был упрятан в сапоге для верховой езды. Теперь дело выглядело уже совсем в другом свете. Мелкие дипломатические служащие не могут разгуливать по Нью-Йорку вооруженными.

Я положил пистолет на место, внимательно огляделся вокруг, чтобы удостовериться, не осталось ли следов моего пребывания в квартире, и преспокойно убрался восвояси. Никто не видел, как я приходил и как уходил, поэтому я заслуженно мог бы гордиться ролью привидения, если бы все это не было так серьезно.

Свернув на первую же улочку, я поймал такси и назвал шоферу адрес Стефана Мидреса — венгерского дипломата, который честно вел свою нелегкую борьбу на дипломатическом фронте и благодаря этому заметно преуспел.

Человек, открывший мне дверь, выглядел по крайней мере на десять лет старше своего реального возраста. И дело тут было не столько в обильной седине или глубоком шраме на левой щеке, сколько в выражении его глаз, которые слишком многое замечали.

— Стефан Мидрес?

— Да. С кем имею честь?..

— Меня зовут Тайгер Мэн. Сейчас я назову вам одно имя, и этого будет достаточно для последующего представления.

Выражение его глаз осталось все таким же невозмутимым:

— Прошу. 

— Георг Третий.

Его взгляд сразу же потеплел и стал дружеским, хотя мы с ним до этого ни разу не виделись.

«Георг Третий» было паролем, который знали считанные лица.

Не проявляя излишнего любопытства, Мидрес улыбнулся и протянул мне руку.

— Воистину! — произнес он, впуская меня в дом. На этом церемония приветствия была закончена, и свой следующий вопрос он задал после того, как мы отпили из стаканов виски, удобно устроившись в его рабочем кабинете.

— Чем могу помочь вам, мистер Мэн?

— В ООН работает венгерский переводчик по имени Грегори Гофта…

— Да, я знаю его.

— Он проверен?

Мидрес удивленно поднял брови:

— До сих пор в этом не было никакой необходимости. А почему вы заинтересовались этим вопросом?

— Его часто видят в обществе одной обаятельной женщины… Переводчицы-англичанки. 

— Ах, вот оно что?! — С улыбкой прервал меня Мидрес. — Вы имеете в виду Эдит Кейн?

— Да.

— Ваш интерес носит личный характер или чисто профессиональный? — Спросил Мидрес с тенью легкой улыбки на лице.

Я не ответил на его улыбку и сделал большой глоток из своего стакана.

— Дело носит личный характер, но оно может иметь и политические последствия, Меня интересует окружение этой Эдит Кейн. В ООН имеется трещина, через которую происходит утечка секретной информации, и, возможно, эта женщина является ключом к этому делу.

— Вы не ошибаетесь?

— Нет!

— Но Гофта не является венгерским коммунистом, — поспешно произнес Мидрес. — Хотя он и родился в Будапеште, но уже давно является американским подданным. Он с отличием закончил один из наших колледжей и с тех пор работает в ООН.

— Все это может быть и прекрасной маскировкой. Надеюсь, вам не следует напоминать, насколько далеко в будущее заглядывает наш противник в своих планах.

Мидрес нахмурил лоб.

— Но это чисто дружеские отношения.

— Что вам известно о них?

Он одним глотком осушил свой стакан и налил новую порцию виски.

— Я довольно часто встречаю их в венгерских ресторанах… Дважды они были вместе на званых приемах…

— Насколько близки их отношения?

Мидрес рассеянно покрутил левой рукой в воздухе, подыскивая подходящие слова:

— Ну-у… Я бы сказал, что они держатся более чем дружественно, хотя, конечно, я могу и ошибаться.

— Насколько я знаю, у вашей организации длинные руки?

— У нас имеются кое-какие каналы информации в Венгерской Народной Республике, если вы это имеете в виду.

— Именно это. Можете вы быстро проверить Гофту?

— Конечно! А как далеко?

— Скажем… До его отъезда из Венгрии. А остальным займемся уже мы.

Больше мне ничего не нужно было объяснять, так как Мидрес быстро связал разрозненные куски информации, верно нащупав интересующие меня связи. Задумчиво потягивая виски он произнес:

— Что ж! Вероятно, завтра у меня уже будут интересующие вас сведения.

— О'кей!

На улице шел проливной дождь. Асфальт, покрытый тонкой пленкой воды, превратился в сияющий неоновыми красками калейдоскоп. В три прыжка я пересек разделявшее меня расстояние между машиной и отелем и ворвался в ярко освещенный вестибюль. В отделении для ключа лежала небольшая записка на розовой бумаге. Развернув ее, я прочел:

«Звонила Эдит и спрашивала твой номер телефона. Она велела передать, что с 16 до 18 часов ее можно будет застать по номеру ЕН 272254. Уолли.»

Усмехнувшись, я поднялся к себе и позвонил Чарли Корбинету. Когда он поднял трубку, я назвал телефонный пароль и продолжал:

— Говорит Тайгер, полковник. Вы можете оказать мне небольшую услугу?

— Какую?