День Победы

А сотней километров восточнее врезался в волны транспортный самолет Ан-12, так и не дотянувший до земли. Чудовищный удар вмял внутрь кабину пилотов, и находившихся внутри людей размазало по стенкам. Тяжелый самолет, увлекаемый ко дну тоннами находившегося на ее борту груза, пробил многометровый слой воды, врезавшись в неглубокое дно, и над местом его падения взметнулся к небу фонтан воды, тотчас опадая.

Увидев, что с экранов радаров исчезла отметка, обозначавшая транспортный «антонов», пилоты слишком поздно подоспевших МиГ-31 выругались от досады. Японцы, сбившие Ан-12, были наказаны, отправившись вслед за ним на морское дно, но русские летчики, сидевшие за штурвалами истребителей, предпочли бы погибнуть сами, если бы это позволило транспортнику добраться до конечного пункта своего маршрута, где его ждали тысячи державшихся на грани отчаяния людей. Зенитные ракеты, ящики с патронами, реактивными гранатометами, то, чего так ждали вгрызавшиеся в склоны сопок защитники Камчатки, а также центнеры лекарств, обыкновенных бинтов, предназначавшихся для раненых, медленно умиравших в полевых госпиталях под Усть-Камчатском и Петропавловском, жадно поглотило море.

Но те, кто готовился дать последний бой в сердце камчатской тайги, давно уже перестали надеяться на помощь, лишь изредка с какой-то отстраненностью вспоминая про «большую землю», и не веря, что там когда-нибудь вспомнят и про них. Заброшенные на край земли и забытые там солдаты вообще не задумывались о будущем, смирившись со своей судьбой и мечтая только об одном — умереть так, чтобы надолго остаться в памяти врагов.

Полковник Алексей Басов, сжавшись на дне неглубокого тесного окопчика, посмотрел на небо, затянутое серыми низкими облаками. Плотная пелена буквально опустилась на вершины окрестных сопок, и в воздухе уже вторые сутки подряд висела водяная пыль, порой превращавшаяся в настоящий дождь, а иногда истончаясь до состояния просто плотного тумана, в котором сложно было хоть что-то разглядеть уже за сотню метров. Влага была повсюду. Струйки дождя стекали за воротник, отчего форма под бронежилетом была уже сырая насквозь. Вода скапливалась на дне траншеи, и жадно впитывавшая ее влага с чавканьем засасывала ботинки бегавших взад-вперед бойцов. В таких условиях полагалось особо тщательно ухаживать за оружием, металл которого, выдерживавший чудовищное давление пороховых газов при выстреле, мог запросто проржаветь до состояния трухи. Но никто из находившихся рядом с полковником Басовым бойцов даже не задумывался об этом, зная, что их жизни прервутся много раньше, чем проникающая всюду влага источит оружейную сталь.

Несколько сотен измотанных до предела бойцов, буквально со слезами на глазах пересчитывавших последние оставшиеся патроны, жидкой цепью вытянулись вдоль северо-западной окраины Усть-Камчатска, куда их оттеснили напиравшие с исступлением фанатиков японцы, выбив-таки из разрушенного непрерывным артогнем Козыревска. Внезапный удар противника рассек противостоявшую ему группировку русских войск надвое. Большая часть защитников полуострова отступила на юг, занимая позиции на подступах к столице края, но другие, невольным командиром которых оказался Алексей Басов, оказались оттеснены к побережью, вдруг очутившись в глубоком тылу не сбавлявшего темпов наступления врага.

Горстка солдат, продолжавших выполнять свой долг, оказалась в окружении, прижатая к берегу океана, отчаянно цепляясь в каждый клочок земли, щедро пропитанной свинцом и кровью. Но их было слишком мало, а отвага и ярость были слабым подспорьем против танков и БТР, да еще бивших из-за горизонта шестидюймовых гаубиц, одним выстрелом способных превратить в развалины целый дом. Алексей Басов понимал, что эта оборона не затянется надолго. Любители аниме и покемонов заставили себя уважать. Русские солдаты встретили, пожалуй, впервые за новейшую историю, равного противника, идущего в бой, не считаясь с потерями, атакующего снова и снова, пока не будет достигнута цель. И, судя по гулу моторов, доносившемуся издали, из-за жиденькой хвойной рощицы, где укрывались от взглядов наблюдателей бойцы Сил самообороны Японии, очередного удара следовало ждать с минуты на минуту. И полковник был почти уверен, что этот удар для него и тех людей, что находились сейчас рядом, деловито проверяя оружие и торопливо докуривая чудом сохранившиеся в заначке сигареты, станет последним.