День похищения

Слова почему-то застревали у него во рту – как будто ему в глотку кто-то вставил такую же стеклянную перегородку, не давая звукам вырваться наружу. Или даже не так: как будто кто-то сдавил ему горло так сильно, что было трудно дышать. Видимо, Хиэ можно спасти, только если он извинится и будет прощен. Мёнчжун уже не мог свободно пошевелить дрожащими руками; задыхаясь, он начал плакать от своего бессилия, потому что ничего другого больше сделать не мог. От этого зрелища лицо Рохи понемногу стало искажаться. Мёнчжун подумал, что оно сейчас тоже начнет размазываться, как у Хиэ, но нет: на ее лице отразилась жалость. Сквозь ее гнев в какие-то моменты стало проступать любящее лицо, и от этого угрызения совести начали терзать его еще больше. Мёнчжун расплакался так сильно, что не мог дышать: он раскрыл рот пошире, и слезы текли прямо в горло холодными струями.

«Холодными?..» На этом месте Мёнчжун резко проснулся и раскрыл глаза. Его лицо было все мокрое – видимо, он действительно плакал во сне. Над ним склонилась Рохи:

– Так больно?

– А? Что? – рассеянно переспросил Мёнчжун, утираясь.

Холодная вода – откуда ей здесь быть? Он прикоснулся ко лбу и нащупал какой-то маленький холодный кубик. Это был лед.

– Я думала, что ты плачешь оттого, что лоб распух. Это ерунда, перестань, ты же взрослый мужчина…

Как и во сне, Рохи смотрела на него строго, но на ее лице была видна забота. «Наверное, из-за распухшего лба так волнуется. Потому и лед приложила, невинная душа… Знала, что нужно холодное прикладывать, но не догадалась в полотенце или в тряпку завернуть». От ее неуклюжей доброты у Мёнчжуна еще больше защемило в груди.

«Нужно быстрей ее возвращать, хватит уже с меня преступлений».

* * *

Поздно ночью Мёнчжун вышел из дома и спустился с горы. Рохи вышла его провожать: дошла до края двора и теперь спокойно смотрела на него сверху вниз. «Может, попрощаться хочет», – подумал он, но увидел, что она лишь неловко дернула рукой и тут же ее опустила. Мёнчжун же на это отмахнулся, мол, «да ладно, не надо». В темноте видно не было, но Рохи точно улыбнулась.

Спускаясь по тропе, он набрал Хеын. Нужно ее предупредить, что он поедет к девочке домой и сам посмотрит, что там и как, раз родители трубку не берут. В глубине души у него имелись опасения, что это неправильный шаг и что ездить туда не надо. Пошли гудки, но бывшая жена тоже не отвечала. Мёнчжун глубоко вздохнул и сбросил звонок. «Достали уже, что за мода такая – никто трубку не берет! Всё, хватит, как сделаю, так и будет». Он решил общаться с ней жестко. Но через секунду уже писал сообщение:

Дозвониться не смог, они не подходят к телефону. Съезжу разведать обстановку на месте.

Мёнчжун успел дойти до конца тропинки, а ответа от бывшей все не было. «Сама всю эту кашу заварила, меня втянула, а сейчас непонятно чем занимается! Или это с Хиэ что-то случилось?» Нехорошие мысли полезли одна за другой. Ему хотелось все бросить и помчаться в больницу, но у него было незаконченное дело, и он решил сначала разобраться с ним. Тем более что это был далеко не первый раз, когда жена не отвечала на звонки и сообщения. Так что не привыкать.

Мёнчжун сел в машину и завел двигатель. Дорога была знакомой: по ней он вез сюда Рохи, такое точно не забудется. Проехав по трассе, Мёнчжун свернул направо на подъезде к нужному микрорайону, потом проехал немного вперед и на развилке снова свернул направо. Чем больше он углублялся в этот жилой комплекс, тем выше становились стены домов, окружавших его с обеих сторон дороги. Элитное, роскошное жилье.

Подъезжая к кварталу, где жила семья Рохи, Мёнчжун понемногу сбросил скорость. Его не покидало странное ощущение. Что-то здесь было не так, что-то изменилось с прошлого раза. Времени с тех пор прошло немного, и он догадался, что его сейчас смущает. На часах было 11 вечера. Примерно в это же время он позавчера сюда и приезжал. Вот только света сейчас было сильно больше – почти в каждом доме горели окна. Мёнчжун даже фары мог не включать – все и так было видно. А в прошлый раз в домах было темно – горели только уличные фонари… Сегодня все было иначе. Он тащился по району с черепашьей скоростью и также по-черепашьи вытягивал шею, осматривая дома по обеим сторонам проезда – не спали практически нигде. И это обстоятельство Мёнчжуна почему-то совсем не радовало. Дурное предчувствие туманом заклубилось у него в груди. Он покачал головой: «Давай без паранойи. Сейчас важнее выяснить, чем так заняты родители Рохи. Они в курсе, что у них вообще-то ребенок пропал?»

Мёнчжун свернул налево и, оказавшись ровно на том самом месте, где в прошлый раз сбил Рохи, остановил машину. Перед нужным ему домом творился какой-то бардак. Точнее, даже не совсем бардак – просто дом был со всех сторон окружен толпой людей. Тем, кто стоял сзади, мешали головы передних, поэтому они раскачивались из стороны в сторону, чтобы увидеть, что же там происходит. Похоже, народ так спешил сюда, что даже свет в домах не успел потушить.