День поминовения

– Я постоянно чувствую огромную ответственность. Ведь всем известно, что она богатая наследница. Вот и приходится следить за тем, чтобы не завязалось какое-нибудь нежелательное знакомство. Но разве за нынешними девушками уследишь? У Айрис есть знакомые молодые люди, о которых я практически ничего не знаю. Я ей постоянно твержу: «Пригласи их к нам в дом, милочка». Но, насколько я понимаю, некоторые из этих молодых людей просто не желают показываться в доме. И бедный Джордж тоже очень беспокоился за Айрис. Особенно в связи с молодым человеком по фамилии Браун. Я лично его никогда не видела, но у меня впечатление, что он весьма часто встречается с Айрис. Она могла бы сделать более достойный выбор. Джорджу этот Браун всегда не нравился, я точно знаю, а я убеждена, что о мужчинах вернее всего судят сами мужчины. Я вспоминаю полковника Пьюса, нашего церковного старосту[64]: я его считала очаровательным человеком, но мой покойный муж всегда держался с ним официально и убеждал меня следовать его примеру. И что же? В одно из воскресений, когда он обходил прихожан, собирая пожертвования, он вдруг свалился на пол – и оказалось, что он мертвецки пьян! Разумеется, потом выяснилось – почему-то такие вещи, о которых не мешало бы знать заранее, выясняются всегда потом, – выяснилось, что из его дома каждую неделю десятками выносили пустые бутылки из-под бренди! Это тем более прискорбно, что он истинно верующий человек, хотя по своим взглядам склонялся к евангелизму[65]. Однажды они с моим покойным мужем затеяли страшный спор о порядке богослужения в День Всех Святых[66]. Да, День Всех Святых. Боже мой, боже мой! А вчера, подумать только, вчера был День поминовения!

Слабый шорох заставил Рейса поднять голову. В дверях, за спиной Люсиллы, стояла Айрис. Он уже один раз видел ее – осенью, в Литл-Прайерс. Тем не менее ему показалось, что он видит ее впервые. За ее внешним спокойствием он почувствовал необычайное нервное напряжение. В ее широко раскрытых глазах был какой-то затаенный испуг, какой-то невысказанный вопрос, смысл которого он не смог разгадать, хотя понимал, что должен был это сделать.

Люсилла повернула голову:

– Айрис, милочка, я не слышала, как ты вошла. Ты знакома с полковником Рейсом? Он проявляет к нам такое внимание.

Айрис подошла и без улыбки протянула ему руку; по сравнению с прошлым разом она показалась ему похудевшей и побледневшей – может быть, из-за того, что сейчас была в трауре.

– Я заехал узнать, не могу ли я быть вам хоть чем-нибудь полезен, – сказал Рейс.

– Благодарю вас, это очень любезно с вашей стороны.

Она произнесла эту фразу как заученную, без всякого выражения.

Было ясно, что она пережила огромное потрясение и еще не совсем пришла в себя. Неужели привязанность к Джорджу была так сильна, что его смерть оказалась для нее столь тяжким ударом?

Она перевела взгляд на тетку, и Рейс уловил в ее глазах настороженность. Она спросила:

– А о чем вы говорили? Вот сейчас, когда я вошла?

Люсилла порозовела и сконфузилась. Рейс понял, что она всеми силами стремится не допустить, чтобы при Айрис произносилось имя столь нежелательного молодого человека – Энтони Брауна.

– Действительно, о чем же мы говорили? Ах, вспомнила! – воскликнула Люсилла. – День Всех Святых, а вчера был День поминовения. Да, подумать только! Надо же, чтобы такая трагедия случилась именно в День поминовения! Прямо как в романе!

– Что вы имеете в виду? – спросила Айрис. – Что Розмэри вернулась с того света за Джорджем?

Люсилла всплеснула руками:

– Айрис, милочка, что ты говоришь! Откуда у тебя такие ужасные мысли? Это недостойно христианки!

– Почему же? В День поминовения в Париже, например, всегда ходят на кладбище и приносят цветы на могилы.

– Да-да, дорогая, но французы совсем другое дело, они ведь все католики!

Подобие улыбки тронуло губы Айрис. Помолчав, она сказала:

– А мне послышалось, что вы говорили об Энтони – об Энтони Брауне.

– Да, ты права, – защебетала Люсилла тоненьким, совсем уже птичьим голоском, – мы действительно упомянули его имя. Я просто назвала его в числе твоих знакомых и сказала, что мы о нем совсем ничего не знаем…

Айрис резко перебила ее:

– А почему вы вообще должны о нем что-то знать?

– Конечно, дорогая, никакой необходимости в этом нет. Просто я хотела сказать, что было бы приятней, если бы мы хоть что-нибудь знали. Разве не так?

– Вы будете иметь возможность близко познакомиться с ним в самом скором времени, – сказала Айрис, – потому что я выхожу за него замуж.

– Айрис! – Звук, который издала Люсилла, был нечто среднее между воплем и блеянием. – Что ты говоришь?! Это безумие! И вообще, сейчас ничего нельзя решать!

– Все уже решено, тетя Люсилла.

– Ну что ты, милочка, разве можно думать о свадьбе, когда в доме покойник?! Как можно нарушать приличия?! Не забывай, что еще предстоит это ужасное следствие и все прочее. И кроме того, милочка, я убеждена, что покойный Джордж не одобрил бы твой выбор. Он недолюбливал этого мистера Брауна.